Александр Кузнецов
Исламисты – ударная сила сирийской оппозиции. Фото Reuters
Военный конфликт в Сирии стремительно распространяется по всей стране. Боевые действия происходят в Идлибе, Алеппо, на подступах к Дамаску. Самыми спокойными местами остаются прибрежный Тартус, друзские районы на юге и, как ни странно, суннитская Хама, в 1982 году ставшая ареной ожесточенных сражений между правительственной армией и «Братьями-мусульманами». В конце прошлой недели правительственными войсками был взят пригород столицы Дерайя, упорно оборонявшийся боевиками в течение нескольких месяцев. До войны в этом городе находился самый большой в Сирии рынок оргтехники и компьютеров. Население состояло в основном из мелкой буржуазии, вело зажиточный образ жизни.
Сейчас город почти полностью разрушен, обугленные, зияющие дырами от артиллерийских снарядов здания напоминают Сталинград в 1943 году. Схема военных действий в современной Сирии такова. Боевики Сирийской свободной армии (CCА) или группировки «Джабхат аль-Нусра» просачиваются в населенные пункты. Ставя их под свой контроль, начинают наводить свои порядки: убивают активистов, сотрудничающих с режимом, мародерствуют, насилуют женщин, объявляют мобилизацию в свои отряды молодых мужчин (этой мобилизации можно избежать, уплатив выкуп полевому командиру ССА). Население, естественно, обращается к правительству с просьбой обеспечить безопасность. Армейские подразделения начинают блокаду города, оставив коридор или несколько коридоров для отступления мирных жителей. Обстрелы из танков и тяжелой артиллерии начинаются уже тогда, когда гражданские покидают город, чтобы избежать ненужных жертв. Поэтому зачистка населенных пунктов происходит медленно.
Большой ошибкой правительственных войск является то, что они не удерживают занятых с боем позиций. После зачистки населенного пункта от боевиков и разрушения большинства зданий армия уходит. Пока город остается пустынным, все в порядке. Но со временем возвращаются бездомные жители, протягивают электрический кабель в развалины домов, делают скважины для воды и начинают обживать развалины. Так произошло, в частности, в микрорайоне Хомса Баба-Амро, разрушенном в начале 2012 года. Недавно туда стали возвращаться жители. Получив государственные средства на восстановление домов, они стали налаживать мирную жизнь. В городе сразу же появились боевики. Пока еще в небольшом количестве, но не факт, что Хомс не придется брать и разрушать снова.
Свою роль играют также упорство и фанатизм боевиков. Отряды вооруженной оппозиции насчитывают в своих рядах около 100 тыс. человек. При этом выделяются два больших вооруженных формирования: ССА и радикальная исламистская группировка «Джабхат аль-Нусра», фактически являющаяся филиалом «Аль-Каиды». При этом у такфиристов, как называют здесь радикальных исламистов, в распоряжении находится более половины бойцов и две трети оружия. Необходимо отметить, что гражданская война в Сирии все более приобретает черты межрелигиозного противостояния. В рядах сирийской армии сражаются алавиты, христиане, друзы, попадаются светски настроенные сунниты, хотя их меньшинство. Под знаменами ее противников находятся исключительно сунниты. В своем большинстве сирийские джихадисты являются выходцами из сельского или городского люмпенизированного населения. Имущественный и образовательный уровень этих людей очень низок. Большинство из них черпают информацию об окружающем мире и руководство к действию из проповедей салафитских имамов, в частности шейха Аднана аль-Арура. Этот ваххабитский проповедник стал скандально известен благодаря фетве, в которой одобрил изнасилования алавитских женщин. Об эрудиции этих людей говорит один факт: в одном из районов боевики остановили автомобиль, в котором ехал известный оппозиционный деятель Луай Хусейн, лидер «Коалиции за строительство нового государства», и пытались расстрелять диссидента. Тогда он стал показывать свое партийное удостоверение. Выяснилось, что никто из экстремистов не умел читать и был не в силах понять, что же написано в документе.
В отрядах ССА командуют дезертиры из сирийской армии (в том числе пять бригадных генералов и 15 полковников). У «Джабхат аль-Нусры» – свои самозваные амиры. Координация боевых действий происходит ситуативно, при ведении общих операций против армии. В остальное время отряды боевиков не подчиняются единому командованию. Кроме того, из 100 тыс. боевиков 15 тыс., по оценкам сирийской военной разведки, являются моджахедами, прибывшими из-за рубежа. В настоящее время в Сирии воюют джихадисты из 27 стран мира. Лидируют по количеству «добровольцев» Ирак, Ливия и Саудовская Аравия. Есть также боевики из Туниса, Алжира, Афганистана, Египта, Судана и других стран. Некоторые из них простодушно уверены в том, что воюют с израильской армией в Палестине. «Я никогда не думал, что Палестина такая красивая», – сказал тунисский моджахед, захваченный сирийской армией. «Мы убиваем в день от 70 до 100 иностранных боевиков, но прибывают все новые и новые. Они хотят найти мученическую смерть в бою и ждут, что после гибели им обеспечен рай с гуриями», – сказал на встрече с российской делегацией президент Сирии Башар Асад.
Положительным моментом является разочарование местных жителей в боевиках, отход от их позиций. Народный целитель Халиль Ибрагим, лечивший больных в районах, занятых боевиками, рассказал об их приоритетах: «Большинству из них не нужны даже деньги и материальные блага. Главное для них – это создание баз и женщины, которых они насильно захватывают у местных жителей». По словам Халиля, уровень поддержки моджахедов у мирных обывателей снизился с 50 до 10%. На вопрос, хотел бы он жить в мире «Джабхат аль-Нусры», Халиль категорически ответил: «Нет, слишком много крови». Убежденными противниками моджахедов являются представители традиционных сирийских конфессий.
«С началом боевых действий в Сирии разрушено около 500 мечетей», – сообщил российской делегации муфтий Сирии (суннитский) Ахмед Бадраддин аль-Хассун. По его словам, боевики в Алеппо сожгли или расхитили (возможно, для продажи) сотни уникальных средневековых мусульманских теологических рукописей. У самого муфтия осенью 2011 года экстремисты убили сына-студента. «После того как на похоронах сына я сказал, что прощаю его убийц, радикалы направили мне письмо, в котором сообщили, что не раскаиваются в преступлении и не нуждаются в моем прощении».
О преследовании экстремистами христиан россиянам рассказал митрополит Лука, занимающий важные позиции в Антиохийской православной церкви. По его словам, в Алеппо в октябре прошлого года была разрушена джихадистами армянская церковь Сурб Хач. В Каре была разграблена и осквернена греко-католическая церковь Сергия и Вакха. В Забадани и Харасте боевики совершили нападения на православные храмы. Причем в Харасте и Хаме были захвачены в заложники православные священники. На вопрос, сражаются ли христиане в рядах ССА, его преосвященство категорически ответил: «Нет. Правда, в новой оппозиционной коалиции присутствуют Мишель Кило и Джордж Сабра. Это абсолютно светские, нецерковные люди, а после того как они заключили союз с салафитами – умершие для нас еще при жизни».
Баасистское правительство страны повинно во многих ошибках и преступлениях в прошлом, но сейчас своей принципиальной защитой равноправия и религиозных свобод, светского характера государства оно невольно вызывает уважение. У многих людей из сирийской элиты от рук террористов погибли дети, братья, другие родственники. Президент Асад на встрече с российской делегацией выглядел подтянутым, волевым и постоянно улыбался. «Я устал от страха. Если ты всего боишься, то никогда не примешь верного решения», – сказал сирийский лидер.
Причину войны «цивилизованного мира» против Сирии президент видит в нежелании своей страны идти в начале 2000-х годов на компромисс с Западом по поводу поддержки палестинцев, отказ свернуть отношения с Россией и Ираном. В регионе главными инициаторами сирийской бойни Асад считает Турцию и Катар.
Он сказал, что причиной нынешней чудовищной войны являются и ошибки власти, и недостаток самостоятельного мышления у людей как наверху, так и внизу социальной лестницы. «Наше поколение было гораздо менее свободным, чем поколение наших отцов. Мы с детства были окружены многочисленными табу: кто-то идеологическими, кто-то религиозными. Придя к власти, я пытался наладить диалог в обществе, стал поощрять использование Интернета. Видимо, сделал недостаточно. В настоящее время мы работаем над проектом национального примирения «Новая Сирия». Он включает в себя укрепление позиций в обществе умеренного ислама, переход к многопартийности, многоконфессиональный плюрализм и примат светской идеологии, амнистию тем боевикам, которые не запятнали себя преступлениями и не сотрудничали с иностранными спецслужбами».
Асад подчеркнул, что извлек из вооруженного конфликта три урока: нельзя верить Западу, нельзя верить арабам (ЛАГ и странам Персидского залива), нужно быть ближе к народу, чтобы лидера охраняли народные массы, а не спецслужбы. Последний урок трансформировался в реальные действия: в Сирии создаются народные комитеты, на местах для противодействия боевикам созданы народные ополчения. Президент уверен, что перелом событий на Ближнем Востоке начнется с Сирии, которая не только сумеет победить, но и предложит новый политический проект, привлекательный для всего арабского мира. Правоту сирийского лидера покажет время.
