Александр Братерский  |
| Бывший вице-президент США Ричард Чейни был противником санкций. Фото Reuters |
В конце июня должна окончательно решиться судьба иранских санкций. В случае если Иран согласится пойти на то, что его ядерная программа будет поставлена под контроль МАГАТЭ, США снимут с этой страны экономические санкции. Это откроет значительные возможности для прихода в страну американских компаний, которые многие годы ведут активную лоббистскую деятельность по снятию ограничений в самой Америке.
На прошлой неделе пришлось отмахиваться от обвинений в лоббизме в пользу Ирана компании Exxon. В статье, опубликованной Bloomberg, говорилось, что она наняла лоббистскую компанию, возглавляемую экс-сенатором от штата Оклахома Доном Никлесом, чтобы заниматься мониторингом действий администрации США. Услуги компании Никлеса – именно мониторинг, рассказал агентству официальный представитель Exxon Алан Джефферс. «Лоббизмом по изменению санкционного режима мы не занимаемся», – отметил он.
Однако многочисленные усилия по изменению иранской политики США не прекращались на протяжении более чем 20 лет. Различные политические группы американцев иранского происхождения, влиятельные политологи и представители крупного бизнеса ратовали за внесение корректив в отношения США с Ираном, где Америку продолжали называть большим сатаной.
Истоки «иранского лобби» в США берут начало в 1990-х, когда смерть иранского рахбара аятоллы Хомейни открыла путь к политическим изменениям в самом Иране. К власти в стране пришел умеренный прагматик Хашеми Расфанджани, заинтересованный в улучшении ирано-американских экономических связей. Именно тогда было подписано первое предварительное соглашение о приходе в Иран американской компании Conoco для разработки нефтяных месторождений на сумму 1 млрд долл. Однако администрация Билла Клинтона заставила расторгнуть сделку, заявив, что она угрожает интересам национальной безопасности.
Впрочем, та же администрация впоследствии начала налаживать отношения с иранским президентом – реформатором Мохаммедом Хаттами, которого в американских СМИ стали величать иранским Горбачевым. Интересом Белого дома к улучшению отношений с Ираном воспользовались крупные компании, создав лоббистскую группу USA Engage («Вовлечение»). Группа действует и сейчас: в ее составе такие гиганты, как Conoco, Mobile и Тexaco. Среди участников USA Engage была нефтесервисная компания Halliburton, которую в свое время возглавлял будущий вице-президент США Ричард Чейни. Бизнесмен Чейни выступал за снятие санкций с Ирана и Ливии, отмечая, что терроризм они все равно не останавливают, а деловому климату мешают. Политический лоббизм в пользу Ирана усилился, когда Чейни уже был вторым человеком в стране. Помогло стечение обстоятельств: босс Чейни, президент Джордж Буш-младший, который хотя и заявил, что Иран вместе с Ираком и КНДР является страной «оси зла», уничтожил злейшего врага Исламской Республики – режим Саддама Хусейна.
Иран не спешил выражать США благодарность за расправу с иракским лидером, но воспользовался этим быстро, его политическое и экономическое влияние в регионе заметно возросло. Это привлекло к Ирану интересы ведущих американских экспертных групп, а также таких заметных фигур американской политической мысли, как Збигнев Бжезинский. В 2004 году вместе с будущим главой Пентагона Робертом Гейтсом Бжезинский при поддержке Совета по международным отношениям опубликовал доклад «Иран: время новых подходов», многие положения которого не только не устарели, но и были взяты на вооружение администрацией президента Барака Обамы.
«Прямые американские попытки свержения иранского режима вряд ли увенчаются успехом. Смена режима путем внешней интервенции также не разрешит наиболее проблемные моменты, связанные с иранской политикой», – писали авторы доклада. Это было в те времена, когда консерваторы в Белом доме всерьез раздумывали, не нанести ли по Ирану «маленький победоносный» удар. Интерес Бжезинского и Гейтса к Ирану не был случаен: оба политика хорошо помнили времена, когда администрация Белого дома прямо или косвенно взаимодействовала с хоменеистским Ираном. Речь идет, например, о скандале «Иран-контрас», когда Гейтс работал в ЦРУ, или о поставках Ираном оружия афганским моджахедам, сражавшимся с прокоммунистическим режимом в Кабуле.
Сегодня, когда Госдепартамент США ведет прямые переговоры с Ираном по ядерной программе, от оппонентов администрации Обамы раздаются обвинения в том, что представители проиранского лобби «запросто открывают ногой двери в Белый дом». Так, на должности директора по вопросам Ирана в Совете национальной безопасности трудится Сахар Новруззадех, которая ранее работала в НПО «Национальный ирано-американский совет» (NIAC).
Эта организация, как утверждают консервативные американские СМИ, занимается прямой лоббистской деятельностью в пользу Ирана. Ее руководитель – бывший ооновский дипломат Трита Парси, сын известного иранского диссидента, основал NIAC в 2002 году для продвижения ирано-американского диалога. 10 лет спустя организация стала достаточно влиятельной, а сам Парси обзавелся знакомством в высших кругах Ирана. Парси называет деятельность NIAC общественной. Когда один из блогеров обвинил NIAC в том, что она занимается лоббизмом в пользу Тегерана, Парси подал на него в суд. Однако суд встал на сторону блогера, который к тому же смог выиграть почти 200 тыс. долл. за моральный ущерб.
Согласно исследованиям NIAC, за 20 лет санкции против Ирана стоили американским компаниям более 175 млрд долл. На сайте организации содержатся призывы голосовать за скорейшее снятие антииранских санкций, а также воззвание против инициативы сенатора-республиканца Марка Кирка и сенатора-демократа Роберта Менендеса, которые недавно внесли законопроект о продлении режима введенных против Ирана в 1996 году санкций до 2026-го.
Сторонники Ирана подчеркивают, что это контрпродуктивный шаг, особенно в разгар переговоров по ядерной программе Тегерана. «Проиранские лоббисты сегодня выдвинулись на передний фланг, потому что есть реальная возможность того, что Исламская Республика откроет свои двери для бизнеса в следующем году, когда санкции будут сняты. Однако им придется немало потрудиться, поскольку эти устремления противоречат интересам произраильских и антииранских групп в конгрессе», – считает дубайский политолог Теодор Карасик.
В свою очередь, друзья Ирана в России тоже обеспокоены тем, что, когда прекратится санкционный режим, конкурировать в новых условиях будет тяжело. В конце прошлого года директор Центра изучения современного Ирана Раджаб Сафаров добился того, о чем любой американский лоббист Ирана в США может только мечтать: задал вопрос президенту Владимиру Путину на традиционной пресс-конференции. Из вопроса можно было понять, что российская политика в Иране выглядит неубедительной – товарооборот сокращается, Иран до сих пор не стал постоянным членом ШОС, а президент все еще не нанес визит в Тегеран.
Когда-то для Ирана и СССР, и США были в одной лодке: тогдашнее руководство страны одинаково не любило ни советских безбожников, ни американских империалистов. Теперь, сидя в разных лодках, Россия и США плывут к одной цели, и пока неясно, кто окажется быстрее.
