Алексей Фененко
Московский договор подписывали в сентябре 1990-го в особо торжественной обстановке.
Фото с сайта www.kas.de
Май – традиционный месяц размышлений о немецком вопросе. Очередная годовщина Победы в Великой Отечественной войне ставит вопрос о роли Германии в современных международных отношениях. На первый взгляд немецкий вопрос был решен после объединения ГДР и ФРГ в 1990 году. В действительности даже объединенная Германия остается страной с ограниченным суверенитетом. Более того, ни одна из держав-победительниц до сих пор не имеет с Германией мирного договора. Немецкий вопрос, хотя и сошел с первых полос газет, остается нерешенным.
Примерно до 2012 года проблема восстановления суверенитета Германии оставалась активом российской политики. Ведь эта тема затрагивала чувствительные моменты отношений Берлина с его союзниками по НАТО (США, Британией и Францией). Однако в последние четыре года американская дипломатия содействует возрождению суверенитета Германии на антироссийской основе. Возникает опасность, что Москва утратила инициативу на этом направлении.
Понятие «немецкий вопрос» стало наследием Второй мировой войны. На Парижской конференции 10 февраля 1947 года выработать мирный договор с Германией союзникам не удалось (были подписаны мирные договоры только с союзниками Германии – Италией, Финляндией, Венгрией, Румынией и Болгарией). В 1949-м на базе общей оккупационной зоны западных союзников была провозглашена ФРГ, на базе советской – ГДР. США, Великобритания и Франция восстановили суверенитет ФРГ посредством Боннского договора (1952) и Парижских протоколов (1954). С этого времени немецкий вопрос стал источником напряженности в Европе из-за непризнания ГДР со стороны ФРГ; неурегулированности статуса Западного Берлина; непризнания ФРГ границ между ГДР и Польшей по Одеру–Нейсе.
Эти проблемы удалось разрешить при канцлере ФРГ Вилли Брандте (1969–1974), когда ФРГ признала незыблемость границ по Одеру–Нейсе и установила дипломатические отношения с ГДР. Однако ни при Брандте, ни при Гельмуте Коле мирный договор с Германией не был заключен. Подписанный 12 сентября 1990 года Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии (Договор «2+4», или Московский договор) отменил остатки оккупационного статуса ФРГ и права держав-победительниц на ее территории. Но он сохранил ряд ограничений ее суверенитета.
Во-первых, были наложены ограничения на развитие бундесвера. Вооруженные силы ФРГ за четыре года должны были сократиться до 370 тыс. человек. Германия подтверждала зафиксированный в Парижских протоколах 1954 года отказ от производства, владения и распоряжения оружием массового уничтожения (ОМУ). В договоре подчеркивалось, что «с немецкой земли будет исходить только мир». Применение немецких вооруженных сил за рубежом разрешалось только с согласия ООН.
Во-вторых, подтверждался запрет Германии проводить референдумы по военно-политическим вопросам. Эти обязательства, внесенные в Конституцию ФРГ 1949 года, были подтверждены специальным письмом канцлера Коля президенту СССР Михаилу Горбачеву от 12 сентября 1990 года и заявлением Коля в тот же день.
В-третьих, Московский договор косвенно сохранил введенный Боннским договором 1952 года механизм обязательных консультаций Германии с державами-победительницами по внешнеполитическим проблемам. Действие документа прекращалось после подписания Московского договора. Но это ограничение было наложено на ФРГ вплоть до подписания мирного договора. Московский договор юридически не имел статуса мирного договора и потому сохранил в силе это положение. В его преамбуле указано, что документ подписан, «учитывая права и ответственность четырех держав в отношении Берлина и Германии в целом, а также соответствующие соглашения и решения четырех держав военного и послевоенного времени».
В-четвертых, сохранился в силе запрет ФРГ требовать вывода иностранных войск с немецкой территории до подписания мирного договора. Это обязательство было введено Боннским договором, но Московский договор не фиксировал сроков вывода из Германии войск держав-победительниц и не прописывал процедуры возможного запроса по данной проблеме со стороны Германии (Советский Союз вывел свою группировку на добровольной основе). Ограничения вводились на развертывание вооруженных сил стран НАТО на территории бывшей ГДР. На протяжении последующих 15 лет Германия пыталась создать задел для разрешения этой проблемы через особые отношения с Россией. Процедура консультаций по внешнеполитическим проблемам была предусмотрена Договором СССР и ФРГ от 9 ноября 1990 года. Возник механизм регулярных российско-немецких консультаций на уровне глав государств, глав правительств и МИДов. Германия фактически стала брать на себя роль посредника между Россией и другими членами НАТО, прежде всего США.
Такой формат российско-германских отношений принес Берлину немалые дивиденды. Он поднял статус Германии в системе общеевропейских отношений. Берлин на равных обсуждал ключевые международно-политические проблемы с ядерной державой и постоянным членом Совета Безопасности ООН. В экономике Германия стала выступать ведущим партнером «Газпрома» в сфере транзита и распределения газа для потребителей из стран ЕС. Особые отношения с Москвой повысили роль Германии в рамках трансатлантических отношений.
Большинство стран НАТО ценны для Вашингтона территорией и политической поддержкой. А немецкая дипломатия предложила США опыт конструктивной работы с Россией и возможности достижения компромисса с Москвой.
Диалог с Россией помогал Германии стать крупной военной державой. Россия как страна-победительница могла указать, что участие ФРГ в военных операциях не соответствует условиям Московского договора. Но она подчеркивала, что рада видеть Германию участником глобальной антитеррористической коалиции. Логическим итогом такой стратегии должен был стать пересмотр Московского договора через российско-германский диалог.
Однако пришедший к власти в 2005 году кабинет Ангелы Меркель выбрал стратегию диалога не с Россией, а с США. 5 апреля 2009 года президент Барак Обама выступил в Праге с призывом к построению «безъядерного мира». 24 апреля 2009 года бундестаг рекомендовал правительству рассмотреть вопрос о возможности вывода американского тактического ядерного оружия (ТЯО) из ФРГ. К началу 2010 года министр иностранных дел Гидо Вестервелле заручился поддержкой Бельгии, Нидерландов, Люксембурга и Норвегии. На конференции по безопасности в Мюнхене 6 февраля 2010 года он поставил вопрос о целесообразности сохранения американского ТЯО в Европе.
Такой подход Германии вызвал негативную реакцию в США и Британии. Ведь расширение военной самостоятельности Германии ведет к постановке вопроса о подписании полноценного мирного договора Берлина с державами-победительницами. Возникали коллизии с запретом Германии требовать вывода иностранных войск (включая союзнические) со своей территории до подписания мирного договора. Поэтому на Таллинском саммите НАТО (21–22 апреля 2010 года) американская дипломатия добилась принятия формулы, что вопрос о выводе ТЯО – прерогатива всего альянса, а не отдельных его членов.
Американская дипломатия попробовала перепрограммировать дискуссии вокруг немецкого вопроса. Этому способствовало ухудшение российско-германских отношений, когда правительство Меркель негативно отнеслось к избранию Владимира Путина на третий президентский срок. На Мюнхенской конференции 31 января 2014 года президент ФРГ Йоахим Гаук провозгласил «новую роль Германии в мире». «И как раз в те времена, когда США не могут давать больше и больше, Германия и ее европейские партнеры должны сами взять большую ответственность за свою безопасность», – указал он. О намерении усилить «интернациональную роль» Германии заявили тогда министры обороны и иностранных дел ФРГ. Эти инициативы поддержали госсекретарь Джон Керри и тогдашний глава Пентагона Чак Хейгел, которые призвали к «трансатлантическому ренессансу».
Минувшие два года показали направление этого «ренессанса». Вашингтон поддержал роль Германии как инициатора введения антироссийских санкций в ЕС. Одновременно американская дипломатия поддерживала деятельность Берлина в рамках «нормандской четверки», фактически делегировав немецкой стороне часть своих полномочий. 25 апреля 2016 года на саммите ведущих стран НАТО в Ганновере Обама призвал Меркель расширить участие бундесвера в ротации подразделений НАТО, которые будут размещены на восточном фланге альянса – в странах Балтии, Польше и Румынии.
Похоже, что США готовы предложить Берлину компромисс: расширение его военных полномочий в обмен на превращение в опору антироссийского блока стран Восточной Европы. Среди части немецкой элиты есть соблазн принять эти предложения из-за надежд, что Вашингтон и Лондон признают Восточную Европу сферой влияния Германии. Однако в такой ситуации вопрос о полном восстановлении немецкого суверенитета будет закрыт на неопределенный срок. Ни американский, ни британский истеблишмент не заинтересован в расширении военно-политической самостоятельности Германии иначе как для решения ограниченных задач: основной опоры по сдерживанию России. Не говоря уже о том, что ссора с Россией лишит Германию статуса ведущей энергетической державы ЕС.
