Валерий Кистанов
Десятая встреча Синдзо Абэ и Нарендры Моди оказалась самой результативной. Фото Reuters
После окончания холодной войны вот уже в течение четверти с лишним века в Азии не только происходят тектонические сдвиги в экономической глубине этого важнейшего региона мира, но и идет основанная на них коренная ломка регионального геополитического ландшафта. В частности, это проявляется в перебалансировке взаимоотношений трех ведущих азиатских держав: Китая, Японии и Индии. Эти структурные изменения в перспективе не могут не оказать серьезного влияния и на отношения России с этой «тройкой» государств, являющихся важнейшими политическими и экономическими контрагентами нашей страны на ее восточных рубежах.
Одним из направлений указанных изменений является комплексное сближение Японии и Индии, происходящее такими темпами, что впору говорить о складывании новой оси Токио–Нью-Дели в бассейне двух океанов – Тихого и Индийского. Одним из факторов вырисовывания оси являются разделяемые в обеих столицах опасения по поводу растущей экономической и военной мощи Китая.
Яркой демонстрацией упомянутых процессов явился сентябрьский визит в Индию премьер-министра Японии Синдзо Абэ и его переговоры со своим индийским визави Нарендрой Моди. Это была уже десятая встреча двух лидеров после того, как Моди пришел на пост премьера в 2014 году. В ходе визита Абэ описал японо-индийские отношения как входящие в «новую эру».
В августе 2016 года Абэ обнародовал свою «Стратегию свободы и открытости Индо-Тихоокеанского региона». Стратегия позиционирует указанный регион как пространство, где уважаются свобода, верховенство закона и рыночная экономика. Она во многом сходна с ориентированной на Азию политикой «Действовать на Востоке», провозглашенной Моди. В ее фокус помещено всеобъемлющее сотрудничество Индии со странами Восточной Азии. Совместное заявление, опубликованное по итогам визита, свидетельствует о том, что оба лидера попытались объединить свои внешнеполитические видения. К более тесному японо-индийскому сотрудничеству их подталкивает прежде всего желание сдержать так называемую морскую и экономическую экспансию Китая.
Как указывают зарубежные аналитики, в настоящее время Пекин проводит морскую стратегию, образно названную «Жемчужное ожерелье». В соответствии с ней Китай содействует развитию портов в таких странах, как Пакистан и Шри-Ланка, где создает свои опорные пункты, которые фактически окружают Индию. Китайские военные корабли и подводные лодки регулярно заходят в эти порты. А минувшим летом военные Китая начали действовать на базе, созданной ими на Востоке Африки в Джибути. Она стала первой военной базой Китая за рубежом. Эти события насторожили Индию.
Япония, которая сама противостоит Китаю в Восточно-Китайском море, также обеспокоена использованием китайскими военными кораблями Индийского океана. Через него проходят морские пути, по которым с Ближнего Востока в Японию поставляется львиная доля углеводородов. От их импорта страна зависит на 100%. В совместном заявлении Абэ и Моди согласились в том, что интересам Японии и Индии отвечает укрепление сотрудничества в сфере морской безопасности. Этот абстрактный тезис откровенно расшифровала в своей редакционной статье японская газета «Йомиурисимбун». Она прямо пишет: «Поддержание морского порядка от Южно-Китайского моря до Индийского океана отвечает общим интересам Японии и Индии. Для достижения стратегических целей должно быть усилено двустороннее партнерство». Газета считает, что методичное расширение трехстороннего сотрудничества в сфере обеспечения безопасности на море между Японией, США и Индией является эффективным средством сдерживания наступательной деятельности Китая.
Морские силы самообороны Японии, ВМС США и Индии провели в июле совместные учения в Бенгальском заливе Индийского океана. Сейчас Токио и Нью-Дели ведут переговоры о закупке Индией военных самолетов-амфибий японского производства. Примечательно, что визит Абэ состоялся спустя всего несколько дней после того, как Нью-Дели и Пекин договорились прекратить наиболее длительную и самую серьезную за десятилетия военную конфронтацию вдоль оспариваемого ими участка совместной границы. Этот спор породил в мире опасения о горячем пограничном конфликте между азиатскими гигантами.
Китайский фактор во многом определяет и совпадение экономических интересов Японии и Индии. В настоящий момент центром соперничества Нью-Дели и Пекина становится китайская инициатива «Один пояс, один путь». Она предусматривает создание сухопутных и морских транспортных коридоров, связывающих Китай с Европой и Африкой, что повлечет за собой формирование огромной сферы китайского экономического влияния на евразийско-африканском пространстве. Центральным звеном сухопутной части инициативы планируется сделать район Кашмира, суверенитет над которым оспаривается Индией и Пакистаном.
Япония, со своей стороны, поначалу тоже сугубо негативно отнеслась к «Одному поясу, одному пути», однако позже в целях улучшения напряженных отношений с Китаем продемонстрировала некоторую заинтересованность в участии в инициативе. Правда, до обсуждения конкретных проектов дело пока не дошло.
В противовес китайскому мегапроекту Абэ и Моди согласились сотрудничать в целях улучшения «связанности в более широком Индо-Тихоокеанском регионе». Для этого Токио и Нью-Дели намерены работать над созданием широкой транспортной инфраструктуры в регионе. Япония также хотела бы совместно с Индией развивать порты и создавать специальные экономические зоны в Мьянме, странах Африки и других местах. Индия, со своей стороны, ищет содействия Японии в создании экономического коридора, соединяющего Индию, Иран и Афганистан.
Аналитики указывают, что планируемый Японией и Индией азиатско-африканский коридор роста стоимостью 40 млрд долл. прямо противопоставляется проекту Китая «Один пояс, один путь», который рассматривается как современный «Шелковый путь», соединявший когда-то по суше и морю Китай с Европой и Африкой через Азию и Ближний Восток.
Выступая в сентябре в Нью-Йорке на конференции, устроенной Японией, Евросоюзом и ООН и посвященной развитию дружественной окружающей среде инфраструктуры, министр иностранных дел Японии Таро Коно заявил о намерении Токио стать лидером в создании «качественной инфраструктуры» в Индо-Тихоокеанском регионе. Он, в частности, сказал: «Мы реализуем «Стратегию свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона», чтобы усилить (его) связанность через инфраструктурные проекты в быстро растущей Азии и богатой своим потенциалом Африке».
Центральным моментом двустороннего экономического сотрудничества между Японией и Индией станет строительство высокоскоростных железнодорожных линий на основе японских технологий стоимостью 17 млрд долл. в Индии. Японский премьер принял участие в церемонии открытия этого строительства. Токио также хочет выиграть тендер на сооружение других аналогичных железных дорог в Индии, чтобы опередить желающего заняться этим же Китай и дать толчок развитию своим высокотехнологичным отраслям промышленности.
Индия приветствовала предложение об увеличении японских инвестиций в инфраструктурные проекты в ее удаленных северо-восточных районах – регионе, который Нью-Дели рассматривает как свои ворота в Юго-Восточную Азию. По заявлению министра иностранных дел Индии Сушмы Сварадж, японские инвестиции в северо-восток страны поставят на ноги политику Моди «Действовать на Востоке».
В ходе визита Абэ было достигнуто соглашение о том, что Япония предоставит Индии льготные иеновые займы на общую сумму в 190 млрд для строительства упомянутой железной дороги и других объектов. В соответствии с японо-индийским соглашением о сотрудничестве в сфере мирной ядерной энергетики, вступившим в силу в июле, обе страны также ускорят переговоры об экспорте японских технологий АЭС в Индию.
Японские аналитики отмечают, что Индия занимает огромную территорию, имеет население в 1,3 млрд человек, но по прогнозам в будущем опередит по этому показателю самый населенный Китай. Это в перспективе лишь усилит формирующийся военно-экономический тандем в составе Японии и Индии, одна из целей которого – быть комплексным противовесом своему великому соседу.
Однако тормозом на пути создания японо-индийской связки может в определенной степени стать собственная огромная зависимость обеих стран от Китая в торгово-экономической сфере. Некоторым ограничителем на этом пути станет и членство Китая и Индии в усиливающей свое влияние на международной арене группировке БРИКС. Важно только не допустить, чтобы соперничество в бассейне Тихого и Индийского океанов двух самых перспективных азиатских держав превратилось со временем для этой группировки в мину замедленного действия.
