Олег Бондаренко
Переговоры Александара Вучича и премьер-министра Косово Альбина Курти идут при посредничестве чиновников Евросоюза. Фото Reuters
Последний месяц в околовнешнеполитических кругах РФ прошел в сомнениях: отдаст ли Белград Косово, потеряет ли Россия Сербию? Разговоры эти, прежде свойственные людям, слабо разбирающимся в проблематике, теперь как будто завладели умами интеллектуального класса. И здесь, в этот момент вдруг стала проявляться гигантская пропасть между балканской реальностью и российскими (интеллектуальными) представлениями о ней. Сказывается страшный дефицит специалистов по Юго-Восточной Европе, рассматривающих регион безотносительно «центров принятия решений», сам по себе.
Меня как балканиста с 15-летним стажем всегда крайне интересовал вопрос – почему в России, да и в Советском Союзе так катастрофически мало специалистов по буквально соседней Румынии? Ответ до обидного прост: мало кто считал важным интересоваться этой далеко не самой дружелюбной страной всерьез, учить ее язык, близко знакомиться с культурой. В итоге имеем то, что имеем – Бухарестом вместо Москвы активно интересовались Берлин, Париж и Лондон, не жалея времени и средств. Как следствие, в стране, 87% граждан которой исповедуют православие, уже второй срок подряд президентом работает протестант, член Евангелической церкви Аугсбургского исповедания Йоханнис Клаус. Кавалер двух орденов «За заслуги перед Германией», выходец из Демократического форума немцев Румынии популярен у румын прежде всего в образе борца с коррупцией и строителя балканского государства по западным стандартам.
Конечно, Сербия для России исторически была гораздо ближе географически близкой Румынии. От святого Саввы до петербургского губернатора Милорадовича, от бабки Ивана Грозного до основателя «русского чайного пути» в Китай Владиславича-Рагузинского, от рода Войновичей до повода для Первой мировой, а затем Врангеля, раскола Русской церкви, югославских партизан, короткой дружбы Сталина и Тито… Сербия вплетена в русскую историю, как и Россия в сербскую, чуть более большинства европейских стран. Но, с другой стороны, это величие нашего прошлого, а в сегодняшней реальности есть страна, экономически вмонтированная в Европу, но ментально сплетенная с Россией. Попытка вырвать ее из любого – экономического ли, исторического ли – фундамента была бы чревата для ее стабильности. И нынешние сербские власти понимают это лучше всего.
Потому на политическом уровне мы будем слышать постоянные опасения президента Александара Вучича и его окружения об усиливающемся давлении на Сербию.
О том, что не ровен час Белград заставят подключиться к общеевропейским санкциям против Москвы. О том, что другого выхода просто нет, иначе ЕС отменит сербам безвизовый режим, поставит на паузу все текущие инвестиционные проекты, заморозит объявленные безвозмездные вложения в экономику Сербии на сотни миллионов евро, и тогда самый динамичный в Европе рост уровня ВВП закончится…
Все это, безусловно, возможно и для сербов довольно неприятно. Но чтобы понимать реальность этого, надо вспомнить биографию президента Сербии Александара Вучича. Самый молодой министр (информации) правительства Слободана Милошевича времен НАТО-агрессии против Югославии, генеральный секретарь сербской Радикальной партии идеолога национал-патриотического движения Сербии Воислава Шешеля, Вучич начал свою политическую карьеру в возрасте 23 лет. И к своим нынешним 53 годам ни разу не отошел от выбранного когда-то генерального внешнеполитического курса, связанного с Россией. Конечно, у него, как и у много кого другого, могли возникать претензии, несогласие, споры с российской политикой последней четверти века. Но согласитесь, было бы странным ожидать от человека, построившего всю свою карьеру на пророссийской внешнеполитической идентичности, кардинального слома приоритетов. Особенно странно это ждать от Вучича, ориентирующегося на большинство собственных избирателей. Такая политика, в общем, была не сильно популярна в регионе, каждые президентские выборы превращались в двухтуровый бой достойных соперников, победу в котором обеспечивало менее 5% голосов. От того выигранные второй раз подряд (2017, 2022) в первом же туре с результатом около 60% голосов выборы ставят Вучича в один ряд с Николой Пашичем – единственным столь же победоносно избираемым премьер-министром Сербии начала ХХ века.
Данный факт немного может пролить свет на дальнейшие действия сербской власти. При социологических опросах, фиксирующих 70–80% сербов, не готовых отказаться от Косово ценой вступления в Европейский союз, другого и невозможно ожидать от Вучича. И если еще 10 лет назад рейтинг популярности ЕС стабильно превышал 50%, а НАТО – 10%, то сейчас уже желающих вступить в ЕС без всяких предварительных условий насчитывается всего 37%, сторонников же НАТО – всего 6%. Надо очень плохо знать сербов, чтобы полагать, что они прогнутся под внешним давлением – ровно наоборот! Чем больше на них давить, тем сильнее они будут сопротивляться. Это сербское правило с гордостью называется «инат» – дословно «вопреки», по сути – концепция и стиль жизни. Потому угроза закрыть безвиз с ЕС в случае непризнания Косово и неприсоединения к антироссийским санкциям, с одной стороны, конечно, станет неприятной неожиданностью для сотен тысяч граждан Сербии, связанных с Западной Европой, но с другой – будет воспринята как новая цена сербского золотого правила «инат». И тот же Вучич это прекрасно знает.
Если же вдруг кто-то всерьез опасается реальности присоединения Белграда к антироссийским санкциям, давайте разберем этот вопрос детально. Теоретически санкции могут касаться трех сфер: экономических отношений, свободы безвизового передвижения граждан двух стран и наличия прямого авиасообщения.
В сфере экономики в Сербии работает довольно много крупнейших российских компаний, и введение санкций против них будет выстрелом себе в ногу. Главный налогоплательщик страны – «Нефтяная индустрия Сербии» – принадлежит компании «Газпром нефть». Кто-то всерьез полагает возможным наложить санкции на самих себя? Невыгодно ни с какой стороны. Затеять очередное расследование условий и легитимности приватизации 15-летней давности? Не поймет избиратель Вучича, русофильский в своем абсолютном большинстве. Да и самая низкая цена на газ в Европе для Сербии была привязана к договору о продаже НИС и строительству газопровода. Одно без другого не работает.
Прямое авиасообщение – единственное в Европе – с Москвой, Петербургом, Казанью и Сочи поддерживает сербский национальный авиаперевозчик Air Serbia. Билеты в эконом-классе стоят от 500 евро в одну сторону, мест нет, как правило, на неделю вперед. Ирония истории – спустя менее чем четверть века после натовских бомбежек Югославии самый быстрый и сравнительно недорогой (по сравнению с прочими) путь в США и Западную Европу теперь лежит через Белград. Более того, некоторые рейсы из Москвы ставят в ночное время намеренно, чтобы транзитеры могли успеть на утренний рейс до Вашингтона, Лондона, Парижа. Белград для русских пассажиров стал окном в мир. И на этом сербская компания очень неплохо зарабатывает. Зачем ей уходить? Чтобы турки окончательно заняли это место?
Наконец, отмена безвизового режима с РФ. Теоретически наименее болезненная штука. Ведь даже десятиевровые марки, вклеиваемые в паспорт на границах некоторых азиатских стран, – формально визы. Но даже на введение этой меры нужно не менее полугода подготовки. А если же говорить о настоящих визах, то пока их даже теоретически негде было бы получать. Здание посольства и консульства Сербии в Москве для этого не приспособлено. И это я еще не сказал о том негодовании, которое накроет многочисленную сербскую диаспору в России. Ведь все будет взаимным. И одно дело, когда внешний актор – ЕС – в одностороннем порядке возвращает визы для граждан Сербии, и совсем другое, когда сама Сербия вводит визовый режим, пусть даже и с Россией. Массовое недовольство будет обеспечено.
Недавнее заявление Вучича о том, что его нынешний президентский срок (до 2027-го) финальный, породило дискуссии. Однако он мастерски их прекратил, заявив о том, что, возможно, рассмотрит для себя по истечении президентского мандата опцию перехода на пост премьер-министра. Его коллега из соседней Республики Сербской Боснии и Герцеговины Милорад Додик так правит своей республикой с перерывом вот уже 25 лет с 1998 года.В любом случае Конституция Сербии ограничивает двумя мандатами срок работы любого президента, и менять этот пункт пока никто не собирается.
Таким образом, крайне затруднительно представить себе Сербию, присоединяющуюся к антироссийским санкциям или тем более признающую Косово. Подобные действия вызовут взрывную волну протестов. Лучше всех понимает это нынешний президент страны. Это и является залогом наших добрых отношений.
В то же время Россия делает до неприличия мало на ниве продвижения «мягкой силы» на дружественных Балканах. И поэтому при атакующей политике западных коллег размывание позиций неизбежно даже в наиболее комплиментарной среде. Другое дело, что наши отношения никогда не определялись прагматическими интересами в чистом виде. Значит, есть шанс.
