Алексей Фененко
Саммит АТЭС в Сан-Франциско предваряют встречи экспертов.
Фото с сайта www.apec.org
Предстоящий 11–17 ноября очередной форум Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) в Сан-Франциско готовится в конфликтной атмосфере. Еще в конце сентября появилась информация о том, что США не пригласят на саммит президента Владимира Путина из-за санкционных ограничений. Белый дом решил запретить присутствовать на форуме главе администрации Гонконга Джону Ли. Российская сторона пока заявляет, что не намерена выходить из АТЭС из-за деструктивной позиции США, однако в перспективе такая проблема может встать на повестку дня.
Нынешний раскол в АТЭС – не случайность и не политическое хамство администрации Джозефа Байдена. Он стал закономерным результатом американской концепции тихоокеанский интеграции, которая за минувшие годы зашла в тупик. Соединенные Штаты ищут вариант переплавки старого АТЭС во что-то новое, которое неизбежно станет оппозиционным политическому альянсу Москвы и Пекина. Вопрос заключается в том, будет ли нужен России такой обновленный АТЭС.
Зачем нужен АТЭС
Идея создания АТЭС как механизма транстихоокеанской интеграции была изначально американской. Вовсе не случайно, что с инициативой его создания выступили в 1989 году Австралия и Новая Зеландия – два региональных союзника США. В то время администрация Джорджа Буша-старшего стремилась, по словам госсекретаря Джеймса Бейкера, не допустить появления разделительных линий в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), то есть сближения КНР с АСЕАН. Идея включить их обоих в широкое объединение как будто позволяла Вашингтону решить эту задачу.
Во-первых, АТЭС был призван блокировать экономическое сближение КНР со странами Юго-Восточной Азии. «Богорские задачи» АТЭС, сформулированные в 1994 году, предусматривали создание транстихоокеанской зоны свободной торговли к 2020 году. В Белом доме понимали, что создать такую зону заведомо невозможно: всегда найдутся две-три страны, которые заблокируют это решение под любым предлогом. Зато КНР не сможет создать зону свободной торговли вместе с АСЕАН.
Во-вторых, тихоокеанская система сохраняла оппозицию стран АСЕАН по отношению к КНР. В Белом доме независимо от партийной принадлежности администрации рассматривали Юго-Восточную Азию как естественного союзника по сдерживанию КНР. Еще в 1950-х США выстроили «первую линию обороны» в составе Японии, Южной Кореи и Тайваня. Теперь, полагали американцы, ее неплохо было бы дополнить «второй линией обороны», добавив к американо-филиппинскому союзу альянсы с Вьетнамом, Лаосом, Сингапуром, Индонезией.
В-третьих, структура АТЭС позволяла США вести скрытую игру на поддержку сепаратизма в азиатских странах. В АТЭС формально входят не государства, а экономики. Китай, например, представлен и собственно КНР, и Гонконгом, и Тайванем. Китайцы в 1991 году вроде бы одобрили это решение (по логике «три голоса лучше, чем один»), но в глазах американцев это раздробляло Китай на три международных субъекта.
Останавливаться на достигнутом в Вашингтоне не собирались: примерно до 2005 года американские эксперты размышляли о том, не вступить ли в АТЭС Дальнему Востоку России или различным индонезийским единицам. Проекты не удались, но ход мысли американцев показателен.
В-четвертых, АТЭС виделся в Белом доме как механизм размывания российско-китайского партнерства. Администрация Билла Клинтона уже в середине 1990-х была обеспокоена сближением РФ и КНР. Россию принимали в АТЭС в 1995–1998 годах в противовес уже формировавшемуся российско-китайскому партнерству.
От вовлечения к сдерживанию КНР
В задуманном Вашингтоном формате АТЭС, однако, не состоялся: его разрушил азиатский финансовый кризис 1997 года. Он ослабил экономики ключевых региональных союзников США (Японии и Южной Кореи) и одновременно сблизил КНР с АСЕАН. На форуме АТЭС в Ванкувере в ноябре 1997 года появилось Соглашение о добровольной ускоренной отраслевой либерализации. Оно по факту замораживало «Богорские задачи» АТЭС.
Возродить АТЭС попытался президент Барак Обама на Сингапурском форуме в ноябре 2009-го. Однако теперь ни КНР, ни Россия не были согласны играть по американским правилам тихоокеанской интеграции. Белый дом стал лихорадочно создавать новое интеграционное объединение, построенное на логике «все против КНР». Им стало созданное в 2003 году Транстихоокеанское партнерство (ТПП), куда в 2008-м вступили и сами США. Американская дипломатия стала превращать его в антикитайский экономический альянс.
На волне перезагрузки администрация Обамы полуофициально поддерживала проект «Северной альтернативы АСЕАН»: экономического сообщества России, Канады, США, Южной Кореи, а возможно, и Японии. Такой вариант автоматически делал бы невозможным существование российско-китайского «большого договора» 2001 года, ссоря Москву и Пекин. В период Владивостокского форума АТЭС в 2012 году Южная Корея (с одобрения Вашингтона) также предлагала России некий пакет экономических инициатив. В Пекине за ним смотрели с тревогой, опасаясь, что американцы через Сеул втянут Россию в ТПП.
Идею антикитайской интеграции разрушил Дональд Трамп, выйдя из ТПП. Само по себе это решение перечеркивало почти десятилетние усилия американской дипломатии. Япония и Южная Корея пошли на серьезные уступки США, и второй раз втянуть их в ТТП вряд ли удастся. Страны Юго-Восточной Азии меньше верят американским гарантиям безопасности, увидев самоликвидацию ТПП. (По логике: раз США отказались от своего ключевого проекта, то могут отказаться и от нас.) Да и Китай увидел, что Вашингтон может отступать и проигрывать, что делает Пекин менее восприимчивым к переговорам.
Что хочет Вашингтон
Но если вернуть ТПП невозможно, то вполне можно возродить замороженный АТЭС. Именно этим, а не какой-то «безответственностью» администрации Байдена вызваны действия американской дипломатии. США стремятся выдавить из АТЭС Россию и/или КНР. Тогда американцы переплавят АТЭС в обновленный вариант ТТП.
Первый вариант – изгнание из АТЭС и России, и КНР. В этом случае американцы создадут открыто антикитайский альянс, в который войдет большинство стран региона. Колебания АСЕАН на этом закончатся: их место будет в антикитайском альянсе, и изменить эту логику будет почти невозможно.
Второй вариант – изгнать из АТЭС только Россию. В этом случае США вобьют клин в российско-китайские отношения. Москва будет воспринимать присутствие Китая в АТЭС как откровенно недружественный шаг. Пекин будет находиться в блоке, построенном по принципу «все против России».
Третий вариант – уход из АТС только КНР. Такой расклад тоже подойдет американцам, поскольку Россия будет находиться в открыто антикитайском альянсе. «Большой договор» с Россией будет вызывать недоверие в Пекине, что, собственно, и требуется США. Да и Россия фактически будет исключена из азиатско-тихоокеанский политики.
Что нужно Москве
У России на сегодняшний день нет однозначной стратегии в отношении АТЭС. Выходить из АТЭС Москва сегодня явно не собирается. Ведь в этом случае Россия будет исключена из основной интеграционной группировки в АТР. К сожалению, американцам вполне по силам превратить воды АТЭС в опору антироссийского сдерживания, а заодно и сократить экономические контакты Москвы со странами АТР.
Однако Вашингтону в данном случае все равно, стремится или нет Россия остаться в АТЭС. Ведь американцам по силам организовать серию провокаций с целью лишения Москвы статуса участника данного форума. Здесь может повториться печальный опыт Совета Европы, где Россия в конечном итоге будет вынуждена сама выйти из ассоциации, чтобы просто сохранить лицо.
Другой вариант: бороться вместе с Пекином за трансформацию АТЭС. В этом случае Россия и Китай предложат свой вариант реформы этой зашедший в тупик ассоциации. Американцы, конечно, будут блокировать проект реформы АТЭС, поставив его на грань распада. Но в этом случае, даже если ассоциация распадется, Москва и Пекин сохранят за собой часть партнеров. Распад АТЭС лишит США самой идеи транстихоокеанской интеграции. Иначе говоря, Москву не устраивает ее изгнание из АТЭС. Для России стоит выбор: или обновленный АТЭС или на крайний случай его отсутствие, лишающее США их позиции в АТР.
