Георгий Толорая
Секретарь Совбеза РФ Сергей Шойгу и лидер КНДР Ким Чен Ын встречались трижды за последние три месяца. Фото Reuters
Прошел год с момента неожиданного для многих заключения Договора о всеобъемлющем стратегическом партнерстве между РФ и КНДР. Договор в отличие от многих документов подобного рода не остался на бумаге и за короткий срок уже сыграл серьезную роль в ключевых для наших стран областях. Для России – это в первую очередь СВО, к которой, согласно Договору, бойцы Корейской народной армии подключились, приняв участие в операции по изгнанию украинских вооруженных группировок и банд иностранных наемников из Курской области.
Таким образом, КНДР стала признанным военным союзником России в тяжелый момент, и такого рода отношений у нас нет ни с одной страной дальнего зарубежья. Официально констатировано, что «в истории, пожалуй, не было такого периода, когда наши страны были бы так близки. Крепость наших связей, основанных на глубоком взаимопонимании и доверии, была испытана в тяжелые для нас времена».
Не случайно, что КНДР – в приоритете среди всех других дружественных внешних партнеров Москвы. И выстраивается небывалая в истории инфраструктура двусторонних отношений. Президент Владимир Путин уделяет им повышенное внимание, хотя далеко не всем это заметно. Истинное отношение «прорывается» в символические моменты – например, когда Путин отметил доблесть и самоотверженность корейских офицеров, подойдя к ним на Красной площади в Москве во время празднования Победы. А северокорейский лидер Ким Чен Ын вместе с родственниками и «свитой» отмечал 9 мая юридически на российской территории – в нашем посольстве в Пхеньяне, что также беспрецедентно.
Небывалую интенсивность приобрели делегационные обмены, их сотни только на официальном уровне, что особенно впечатляет на фоне застоя на протяжении последних двух-трех десятилетий и полного отсутствия контактов с 2020 года из-за ковидной изоляции КНДР. В этом году запланированы новые контакты, в том числе в привязке к мероприятиям по случаю 80-й годовщины Освобождения Кореи от японского колониального господства (15 августа) и 80-летия основания Трудовой партии Кореи (ТПК, 10 октября). Возобновилось беспересадочное железнодорожное сообщение между Москвой и Пхеньяном и между Хабаровском и Пхеньяном. Ожидается и возобновление прямых авиарейсов между столицами двух стран. В конце апреля начато давно назревшее строительство автомобильного моста через пограничную реку Туманную, который должен войти в строй через год. Активизировалась торговля, в том числе прямая трансграничная (заметная часть товарооборота традиционно идет через китайских посредников из-за санкционного давления на наши страны).
Все это достаточно привычно для периода экстенсивного расширения связей между соседними странами после долгой паузы. Но в межгосударственных отношениях с КНДР есть и особенности, характерные именно для этой страны, отличающейся высокой централизацией управления и жесткой дисциплиной. Поэтому выстраивание личных отношений с руководителями и «руководящими кадрами», некоторые из которых известны нам годами и десятилетиями, является sine qua non для эффективности межгосударственных связей с соседями.
Эта особенность давно известна россиянам, ведь именно армия нашей страны освободила Корею в 1945 году, а наши кадры, в том числе этнические корейцы, внесли решающий вклад в становление системы государственного управления по советскому типу. Тогда решающую роль играли отношения лично с Ким Ир Сеном, возглавившим КНДР после освобождения. Он глубоко уважал Сталина, но, конечно, смотрел на него снизу вверх. Отношения же с Хрущевым в целом не задались, Брежнев и последующие советские руководители КНДР и его лидеров недолюбливали.
Именно тогда обнаружилось, что особую роль могут играть руководители «второго эшелона», пользующиеся доверием «первых лиц», чьи человеческие качества и дипломатические способности могли помочь сгладить шероховатости и наладить взаимопонимание. Такие функции в 1950-е в какой-то мере выполнял заместитель председателя Совмина, член Политбюро Анастас Микоян. Он неоднократно встречался с северокорейским лидером, в том числе во время визита в Пхеньян в сентябре 1956 года, когда решался вопрос об исходе внутрипартийной борьбы в ТПК, и умел находить общий язык с «великим вождем», несмотря на растущие разногласия между СССР и КНДР. В 1960-е свой вклад в исправление отношений внес Алексей Косыгин (позже председатель Совета Министров СССР), который стал единственным из высших советских руководителей, кто посетил КНДР после ухудшения отношений между СССР и КНДР из-за советско-китайского раскола.
В нулевые годы роль «доверенного лица» играл представитель президента РФ в Дальневосточном федеральном округе Константин Пуликовский, который сопровождал сына «великого вождя» и отца нынешнего лидера Ким Чен Ира на поезде через всю Россию.
Дело в том, что северокорейцы со свойственной им закрытостью и режимом секретности (ведь страна живет в состоянии войны) не слишком доверяют традиционной дипломатии, в контактах делают ставки на военных и представители спецслужб. В связи с этим миссия «связного» была доверена российским президентом представителю силового блока Сергею Шойгу, который сыграл исключительную роль в «открытии» КНДР после пандемии. Он стал высокопоставленным гостем, приехавшим в Пхеньян в июле 2023 года в ранге министра обороны, что произошло впервые после распада СССР, на празднование годовщины окончания корейской войны. При этом присутствовавшему там же одному из руководителей Китая (который, напомним, послал 1 млн «добровольцев» на помощь северокорейцам в годы войны) Ли Хунчжуну внимание оказывалось подчеркнуто второстепенное. Несмотря на шум в западной прессе на тему необходимости соблюдения санкций, во время посещения выставки вооружений Ким Чен Ын лично демонстрировал Шойгу новейшие баллистические ракеты (включая «Хвасон 17» и «Хвасон 18») и дроны. И между ними явно сложились дружеские отношения, несмотря на разницу в возрасте.
Шойгу подчеркнул «богатую историю сотрудничества». Визит стал демонстрацией «военного братства», укрепления политического доверия. А на Западе был интерпретирован как заявка на военно-техническое взаимодействие – Россия была заинтересована в конвенциональном вооружении, прежде всего снарядах.
Шойгу принимал участие в организации пребывания Ким Чен Ына на Дальнем Востоке России в сентябре 2023 года, сопровождал Путина в ходе его исторического визита в КНДР в июне 2024-го. Направление корейских военнослужащих в Курскую область с осени 2024 года, ставшее невиданной страницей наших отношений, тоже потребовало слаженной огромной работы.
В марте 2025 года Путин вновь отправил Шойгу, уже в роли секретаря Совета безопасности РФ, в Пхеньян, где он встретился с Кимом и передал «личное письмо» от президента РФ, подтверждающее готовность Москвы продолжать экономическое и военно-техническое сотрудничество. Считается, что обсуждалась третья волна отправки северокорейских подразделений для поддержки наземных операций в Курской области. Шойгу неоднократно встречался в России с гостями из КНДР, например, в апреле провел переговоры с министром государственной безопасности КНДР Ли Чхан Дэ.
Стало ясно, что Шойгу – главный по важнейшему для страны союзу с КНДР, «порученец» в отношениях двух лидеров. С начала 2025 года он посетил КНДР трижды, причем внезапно, по срочным поручениям Путина. В июне он приезжал в Пхеньян дважды, с интервалом в две недели. Последний визит был 17 июня. Фактически он шел на фоне развернувшейся войны Израиля и США против Ирана, что не может оставить равнодушной КНДР, названной Вашингтоном частью «оси зла» наряду с Ираком и Ираном. Иранские события показали пагубность отсутствия ПВО, которая у северокорейцев хромает, и эксперты заговорили о необходимости единого военного комплекса противовоздушной обороны и космической разведки с Россией.
В западной прессе обсуждался вопрос о налаживании производства в КНДР беспилотника «Герань» и даже о возможности направления в Россию до 25 тыс. рабочих и технических специалистов для участия в производстве «Гераней» в Елабуге. Публично по итогам визита было объявлено о том, что КНДР направит 1 тыс. саперов и 5 тыс. военных строителей для восстановления инфраструктуры Курской области, пострадавшей от наступления ВСУ. Достигнута договоренность о возведении мемориальных комплексов как в России, так и в КНДР в память о северокорейских воинах . Такая роль секретаря Совбеза РФ лежит за рамками традиционной дипломатии, и его визиты отнюдь не рутинны. Это элементы масштабной стратегии интеграции КНДР в российскую военную экономику, символическая демонстрация антизападной солидарности и идеологической близости.
