Ася Мелкумова "МЫ потерЯли Пицунду, не потеряем Москву!" - начинал вечер фестиваля нового грузинского искусства поэт Котэ Кубанейшвили. По разные стороны фестивального сообщения, между клубом "О.Г.И." и Культурным центром "Дом", с 22 по 25 сентября открывали выставки, проигрывали короткометражные видеофильмы, ставили электронную музыку, читали стихи, прозу. Официальная часть представляла работы того поколения грузинских художников, которое хорошо известно на Западе, в самой Грузии, но не в Москве. По законам любого фестиваля мероприятия следовали друг за другом с интервалом в час или два.
Ната Пирцхалава привезла "Чувства" - фотосерию, исполненную масляными красками на холстах. Фотохудожница, лично присутствовавшая на вернисаже, обращала внимание посетителей выставки в "Доме" на соотношение образа и названия работы: "Чувства" - это антифеминистский проект, серия архаичных образов в сознании женщины. Я говорю, что женский менталитет состоит из патриархальных основ. Про мужчину можно сказать: он сильный, умный, все эти определения к нему применимы. А понятие "женщина" - неопределимая сущность; она - отражение мужчины. И я говорю, что это хорошо. В этом ее сила. Завершающая серию работа: сотворенная из ребра мужчины женщина возвращается в ребро, и сейчас это ее свободный выбор".
Около года, готовя "Чувства", Ната Пирцхалава искала уникальные, что называется, "свои" образы патриархальной системы ценностей: "Безопасность", "Отец", "Император", "Мужчина", "Брат". Ее вторая выставка в "О.Г.И." - несколько часов из жизни самых красивых людей на свете. В отличие от "Чувств" эта серия была сделана в репортерском ритме прогулки с друзьями по Батуми.
В том же клубе организаторы запланировали литературный вечер. "Врожденный синдром культурного дефицита, с которым борется Родина моя", - название дала строчка из стихотворения поэта-философа Дато Барбакадзе, ставшая манифестом его творчества, и отчасти всего мероприятия. Некоторые поэты говорили о десятилетнем молчании "по-русски". Но каждый выступал с очень интересными русскими переводами своих же стихов. После выступления Рати Амаглобели из зала поступила записка: "Это не стихи - джаз". Амаглобели читал, как пел. На следующий день он получил приглашение выступить в "Доме" с пианистом Нико Меманишвили, учеником Пьера Булеза.
На втором этаже "Дома" висели фотографии Гурама Тсибахашвили. Новое поколение считает Гурама своим учителем. Он преподавал теорию фотографии в Тбилисском университете. В Москву привезли отрывок из его большой фотосерии 1997 года "Дефиниции". Каждая работа представляет собой краткое определение какого-либо понятия: сфинкс, сцена, город, художник Магрит. К черно-белым фотографиям выписаны определения из толкового словаря. Так, например, под произведением, где дама ласкает портретное изображение льва, стоит подпись: "Серебро - 1) драгоценный блестящий металл серовато-белого цвета, 2) ювелирное изделие"; тут же карандашный рисунок витязя в тигровой шкуре и красной тушью значок Ag. Работа, напоминающая книжную миниатюру, как и остальные в серии, напечатана на необычном для фотографии материале - на технической бумаге для осциллографа. Эта придумка дала фотохудожнику возможность поупражняться в разного рода намеках и ассоциациях. Если "Победа" - то выталкиваемая из оврага машина, и "успех в борьбе за что-н., полное поражение противника" из словаря. Если "Горы" - то, кроме Кавказских гор, еще радуга в небе краской и линии высоты. По Гураму Тсибахашвили, горы можно только мерить. Занимаясь фотоконстатацией, Гурам Тсибахашвили считает фотографию образом мышления, и там, где кто-то другой видит брак, он ищет уникальную фактуру.
