Явленский в Цюрихе

СЕМЬ лет, проведенных русским художником Алексеем Явленским в Швейцарии, стали важнейшим этапом в его творчестве. Кунстхауз Цюриха посвятил швейцарскому периоду Явленского специальную экспозицию: она открыта до 14 января 2001 г., выставка переедет в Лозанну, в Эрмитаж и в Музей Вильгельма Лембрука в Дуйсбурге.

Поворотный пункт творчества выдающегося художника связан с его отъездом из Германии в августе 1914 года. Буквально под дулами винтовок с последним возможным транспортом он перебрался в нейтральную Швейцарию, прихватив с собой только самое необходимое. Вместе с Марианной Веревкиной, сыном Андреасом и его матерью Еленой Незнакомовой он поселился в местечке Сент Пре на Женевском озере. Захудалая рыбацкая деревушка заменила ему одну из художественных метрополий мира, суетливый, полный надежд и иллюзий Мюнхен.

Прежний стиль жизни пятидесятилетнего Явленского, признанного к тому времени живописца, кардинальным образом изменился. Впереди неясность и отчаяние. На произвол судьбы оставлены не только собственные работы, материалы, архив, но и любимое произведение Ван Гога, готическая мадонна с младенцем, без которых, как ему кажется, просто нельзя существовать. Теперь нет даже собственной комнаты, лишь отвоеванное место возле окна, а мольберт заменяет подставка для фотографий. Как бывшему офицеру ему полагалась небольшая пенсия, а Марианна Веревкина получала денежное пособие после смерти отца - генерала, бывшего коменданта Петропавловской крепости. С началом войны эти выплаты урезаны пополам и переводы поступают нерегулярно: не на что приобрести краски, холст. Явленский вынужденно переходит на картон, малый формат и экономное расходование материалов.

Теперь Явленский очутился в общем потоке русских художников-беженцев, занесенных судьбой в Конфедерацию гельветов (Лозанна, 1915), где он резко выделялся своей манерой письма, как и эстетическими взглядами. Обрываются годами выпестованные дружеские контакты: Василий Кандинский возвращается в Россию; Франц Марк, наоборот, уходит добровольцем на фронт сражаться за светлые идеи германской нации и погибает в 1916 году. Несмотря на все трудности, Явленский испытал творческий взлет, создал удивительные по смыслу и пластике произведения. Яркие экспрессионистские ранние работы сменяются аскетическими абстрагированными образами, таящими загадку и до сих пор привлекающими взор любителей искусства и исследователей.

Произведения, представленные в Цюрихе, хорошо известны. Нынешний показ все же довольно своеобразен неожиданным взглядом на тему. Решающий для Явленского период стал только в самое последнее время по-настоящему осмысливаться, и именно в связи с поворотом всеобщего интереса к фигуративной живописи. На выставке - 60 работ самого Явленского, собранных от Лодзи до Сан-Франциско. И, кроме того, творения его современников Ганса Арпа, Фердинанда Ходлера, Марселя Янко, Пауля Клее, Вильгельма Лембрука, Ганса Рихтера и Софьи Тойбер Арп создают необходимый контекст. Авторы выставки напоминают об интенсивном пульсе художественной жизни тех лет, например, в Цюрихе в 1917 году состоялась большая ретроспективная выставка Сезанна, прошел показ 250 работ Ренуара. Очень важным свойством времени была активность дадаистов, к кругу которых Явленский себя не причислял, но регулярно участвовал в мероприятиях художников, отрицавших конформистское буржуазное искусство. Анархиствующе-декадентские цюрихские дадаисты очень серьезно относились к оккультистским трудам, например, Хуго Балл воспринимал себя как реинкарнацию Якова Беме, а Ганс Арп считал себя наследником Ангелуса Силезиуса.

В Швейцарии Явленский поначалу писал минималистические пейзажи, а с 1917 года - впечатляющие серии мистических голов. Это лики, в большинстве своем - женские, со схематическими миндалинами глаз, линеарным росчерком носа, локонами волос. Лики, напоминающие Медузу Горгону, пристально смотрят зрачками, полными печали. Мастер находит способы передачи внутренней сосредоточенности, самоуглубления. Ученика Репина интересует передача характера образа. Новые принципы выражения он находит в отталкивании, абстрагировании от реального мотива, воплощении в плоскостный знак, формулу. Как указывал художник, на его позднюю концепцию значительно повлияли православная икона, византийское искусство и его собственные размышления над способами передачи состояния внутреннего мира, "молитвы" в цвете. Существенным оказалось изучение опыта русских религиозных паломников, суфиев, занятие медитативной практикой йогов. Явленский привнес принципиально новое значение в изобразительное искусство: он понимал потенциально бесконечное число повторов и вариаций сюжета не как элементарные разработки, наброски, а как самостоятельные законченные произведения. Этот аспект его творчества был подхвачен и разработан позднее Йозефом Альберсом и Джоном Кейджем, хорошо знакомыми с произведениями мастера по выставкам, проходившим в США.