Александр Кондуков Скучающие домохозяйки - бич эротических мелодрам. Тоскующая француженка - зрелище невыносимое. 45-летняя Виржини Вагон в своем первом фильме сумела соединить воедино и домохозяйку и француженку.
Работа велась тщательно: на сценарное обоснование похождений унылой мадам бальзаковского возраста ушло целых два года. И если бы не известный фестивальный баловень Эрик Зонка ("Воображаемая жизнь ангелов"), дело со сценарием вряд ли бы сдвинулось с места. Именно при его помощи в унылое пространство "Секрета" была произведена инъекция типично франкофонной созерцательности, которую усталые галльские критики именуют не иначе как "разглядывание собственного пупа". Претензии на каннскую "Золотую камеру", извечный ажиотаж вокруг демонстративной "интимности", тлеющая искорка скандала - одним словом, перед нами настоящий французский продукт начала века.
Такие постановки в свое время творил великий болтун Эрик Ромер, наводнивший историю кино "поучительными историями" разной степени провокативности. Автору "Секрета" до апостола интеллектуальных спариваний далеко, как от Москвы до Монпарнаса. "Секрет" - это заляпанная калька с моднейших веяний французского кино, умытого светлыми слезами оптимистичного феминизма: от Катрин Брейа ("Романс") до Фредерика Фонтейна ("Порнографическая связь"). Французская женщина (как правило, за тридцать) хочет обладать настоящим Самцом, свободным от велеречивых признаний и желательно анонимным (в первом случае таковым оказался Рокко Сифреди, ярчайшая порнозвезда, а во втором - хмурый испанец Серхи Лопез). Вагон поступает радикально и безапелляционно, выбирая в качестве маскулинного артефакта брутального танцора-негра (Тони Тодд, постоянный участник трэш-эпопеи "Кэндимэн"). Скучающий бездельник, а по совместительству учитель танцев с обволакивающий кошачьей пластикой, вещающий голосом Барри Уайта, - чем не тема месяца для французской женщины. В свое время Бертран Блие (как раз под фанковые завывания Барри) вывел характер абсолютной француженки в фильме "Мой мужчина", а с блеском влезла в лошадиное обличье этого характера неуклюжая Валерия Бруни-Тедески. Тогда девица с перманентно открытым ртом оказалась в жаркой власти инфернального сутенера (Жерар Ланвен).
Француженке надо доказывать, что она умеет любить: доказывать через беспорядочные связи, угрюмую истеричность и вежливый эксгибиционизм. Такова политика современного кино Франции. Лучший опыт эротической мелодрамы последнего времени продемонстрировал, конечно, Патрис Шеро, вовремя оценивший ситуацию и перенесшийся на Туманный Альбион в поисках истинной страсти. Время апокалиптических истерик Анджея Жулавского (равно как и Валери Каприски с Софи Марсо) безвозвратно ушло, растаял сахарный гламур Эммануэль Беар и Жюли Дельпи. Бал правит суровый практицизм и медицинская подробность. Французы растеряли слишком много эмоций (что говорить о местных феминах, если звезду национальной гордости - Мулен Ружа - воплощает сухопарая австралийка Николь Кидман).
Анн Козенс, главная героиня "Секрета", не имеет отношения к вышеперечисленным сиренам, равно как и к бестелесным "ангелочкам" новой моды вроде Наташи Ренье или Элоди Буше. Мари - чахлая плоть и холодная кровь современной Франции. Женщина, обремененная 12-летним браком и невнятным заработком (торговля энциклопедиями), жаждет взрывоопасной связи. Она стучится в двери клиентов, вяло обобщая достоинства популярных знаний, и проникает в комфортабельный мирок танцора, никакими проблемами не обремененного. Мари хочет стать его проблемой, проникнуться его сибаритским мироощущением, а получается все шиворот-навыворот. Рушится брак, слепнет мать, поглощаются противозачаточные таблетки, в голову лезут распутные мысли (оказавшись во власти нехитрой философии вальяжного фавна, Мари даже думать начинает по-английски). А танцору уже пятьдесят - ничего не напоминает?
Несчастный Бертолуччи наверняка пришел бы в ужас от подобных аналогий, равно как и несметная рать великих режиссеров (в частности, Микеланджело Антониони с "Фотоувеличением"), цитаты из которых возникают в пространстве "Секрета" крайне неуместно. Ну а совсем неуютно будет, если раскрыть "главную интригу" дебюта почтенной женщины. У настоящей дамы всегда должна быть загадка, которую и собиралась раскрыть Виржини Вагон по праву пола, а получилась сомнительная присказка: чтобы освежить увядшие чувства, необходимо пройти обряд инициации с чужим мужчиной. Только и всего.
