Мария Кормилова Воскресить известность Николая Тархова Третьяковская галерея пытается открытием выставки "Самостоятельная республика живописи". Этими словами охарактеризовал творчество одного из своих любимых художников Казимир Малевич.
Не только для прессы, но и для кое-кого из энтузиастов-организаторов экспозиции открытие творчества Тархова стало сюрпризом. А самым большим сюрпризом оказалось соотношение числа известных имен в жизнеописании Тархова и масштаба его нынешней безвестности.
Выставку, включающую работы Тархова, посетил в свое время молодой тогда еще Марк Шагал. Он оказался в числе зрителей, сумевших оценить необычные работы художника. А после стал близким другом Тархова. В Музее современного искусства в Париже есть небольшая работа Шагала, выполненная сразу после приезда во Францию и изображающая встречу с Тарховым: оба художника, две бутылки, играющие дети, спиной к зрителям жена хозяина дома.
Тархов, большую часть жизни проживший во Франции, на пике известности не использовал многих возможностей. Он испортил отношения с Амбруазом Волларом, не сойдясь с ним в цене на свои работы, а с Дягилевым - не пожелав разменивать талант на декорации и костюмы. И тем не менее, попав в "столицу живописи" Париж, Тархов буквально за год-полтора достиг высшего уровня мастерства. Любопытно, что его творчество оценили французские коллеги. Даже в высшей степени взыскательный Андре Дерен приобрел картины Тархова.
Художник присылал свои работы и на родину. Они демонстрировались на выставках "Союза русских художников", "Мира искусства". Александр Бенуа писал, что Тархов "в буквальном смысле слова "ловит" краски и их отношения".
Умер "ловец красок" в нищете и забвении в пригороде Парижа, задолго до смерти перестав писать.
После смерти художника его работы выставляли в ЦДРИ рядом с картинами Константина Коровина (его мастерскую Тархов посещал в молодости), в Музее изобразительных искусств им. Пушкина. Но там, среди зарубежной живописи, полотна нашего земляка не воспринималась.
В постоянной экспозиции Третьяковки представлено несколько полотен Тархова, благодаря которым он сейчас известен специалистам. Галерее принадлежат 15 его работ. 5 из них во время открытия нынешней выставки были принесены в дар спонсорами. С их же помощью удалось собрать около 100 картин из зарубежных и московских частных собраний, наладить сотрудничество с Музеем Пти Пале в Женеве.
Основатель этого музея Оскар Гес в конце 50-х годов расстался с бизнесом и занялся коллекционированием работ постимпрессионистов. В особенности его интересовало творчество иностранцев, прочно обосновавшихся в Париже. Работы Тархова Гес искал по всем аукционам и частным собраниям. Именно Гес возил эти картины в Пушкинский музей, в Нью-Йорк, Калифорнию. И именно эта коллекция, перешедшая к сыну Оскара, Клоду Гесу, легла в основу выставки в Третьяковской галерее.
Представленные здесь полотна относятся к разным периодам и стилям творчества Тархова: импрессионизму, постимпрессионизму, фовизму. Несколько его парижских бульваров ("Бульвар Сен-Дени", "Толкотня на бульваре", "Бульвар в движении") импрессионистического периода не могут не напомнить "Улицу Сен-Дени" и "Бульвар Капуцинок в Париже" Клода Моне, "Бульвар Монмартр" Писсарро. Полотна Тархова "Сена утром" и вечерние "Шаланды на Сене" близки друг другу по композиции и соотносятся с экспериментами Моне со светом и тенью. "Клодмонизмом" шутя называют творческую манеру Тархова в работе над картинами "Закат на море", "Ворота Сен-Дени".
Другие полотна напоминают манеру Ван Гога, его цветовую гамму. Это изображения сельского труда: "Работа в поле", "Закатное солнце над пашней", сочетающие мазки с широкими полосами, "Солнце с радугой" с расходящимися вокруг него дугами.
В качестве моделей для сельских картин Тархов не гнушается свиньями, козами, петухами ("Крестьянский двор", "Козы на пастбище"). А среди домашних животных он предпочитает кошек ("Кошки у окна", "Дети и кошка у окна"). Интересно, что 5 работ Тархова ("Кошка умывает нос", "Кошка в цветах", "Кошка в красном", "Две кошки в окне" и "Две кошки едят") хранятся в амстердамском Музее кошек наряду с полотнами Рембрандта и Пикассо, посвященными семейству кошачьих.
Кто-то досадует на отсутствие самобытности и собственного почерка у "московского парижанина". Кто-то видит талант в способности писать в разных стилях. Сергей Маковский в 1910 году в журнале "Аполлон" написал, что "пламенные искания" помогают Тархову развиваться. В любом случае многообразие манер и творческих подходов не заслоняет яркого таланта незаслуженно забытого художника.
