Юлия Черникова В Ермолаевском переулке открылась выставка с названием, ожидаемым скорее на обложке увесистого учебника: «История Российского Видеоарта – Том 1». Проект действительно в первую очередь задуман как научный: вполне справедливо предполагается, что видеоарт, появившийся в России около 20 лет назад, нуждается в документизации, систематизации и презентации. Именно как документы, наверное, стоит воспринимать многие выставочные объекты.
Российский видеоарт 90-х ни к титаническим, ни к философским вершинам не стремится. Но быть коллегой Канта в эпоху географического и идеологического распада никто и не подписывался. Тогда были дела поважнее. Одно из них – проверить камеру в работе и поверить ей. Красная ковровая дорожка, заботливо расстеленная организаторами, подводит к первому и этапному выставочному объекту: Андрей Монастырский в 1985 году заснял свой перформанс «Разговор с лампой». Это начало видеоарта в России: долгий монолог перед камерой. В его монотонность невозможно вслушиваться, от его размеренности невозможно оторваться.
Точно так же (невозможно смотреть и невозможно отвернуться) можно охарактеризовать работы других исторических фигур – «Медленное видео» Бориса Юхананова, известного своими теоретическими поисками в области театра и кино, и документированные, то есть записанные на видео, акции группы «Коллективные действия». Методика документации подробно изложена в сопроводительном тексте (эти тексты, развешенные на стенах, кстати говоря, чрезвычайно подробны и полезны пытливому посетителю, без них вряд ли история в качестве истории могла бы состояться). А пыль на обложках видеокассет, представленных тут же, перед экраном, подтверждает справедливость их новообретенного музейного статуса.
Впрочем, трудно сказать, что размеренность и монотонность характерны для всего российского видеоарта. Для него то ли из-за концентрированного по времени развития, то ли из-за устойчивого чувства безнадежности (долгое время выставочных площадок для него не было вовсе), то ли из-за упоения неожиданной свободой вообще много чего характерно. Институт Prometheus в Казани соединял видеоарт с инсталляциями: в настоящей коляске настоящим плачем разрывается телевизионный ребенок, в настоящем платье поет голова телевизионной певицы, рядом с настоящими рыбками в аквариуме плавают фальшивые тени. «Пиратское телевидение» в Ленинграде, в веселом угаре не озабоченное даже сохранением записей собственных передач, соединяло капустник со злостными телевизионными пародиями. На выставке дискотечные декорации соседствуют с декорациями «нашего двора», а извлечение анальной свечи, распределенное на несколько экранов, – с религиозными аллюзиями в работе Тотарта, где молоток никак не может вбить гвоздь.
Тем временем выставка Марины Черниковой «Urban Surfing» обращается к визуальному опыту горожанина, который ежедневно упражняется в практике «городского серфинга» – необязательного, расслабленного, бессмысленного скольжения взгляда. Черникова, давно и последовательно разрабатывающая тему города, выставляется в Европе гораздо чаще, чем в России. «Urban Surfing» – ее первый проект в Москве за долгие годы. Хотя он и является частью большой работы по исследованию мегаполисов, он презентует основные устремления и интересы художницы.
Пространственная видеоинсталляция и видеоарт, размещенные в двух залах музея, воспроизводят искаженные урбанистические пейзажи. Они показаны на двух уровнях: на уровне архитектуры и на уровне стен. И на обоих город оказывается одновременно обесцвеченным и ярким, застывшим и неостановимо движущимся, обыденным и фантастическим. Узнаваемые очертания московских высоток, красный кирпич Кремля, линии улиц мгновенно отчуждаются, личная память становится невозможной. Город воспоминаний, город встреч превращается в город видений, в котором пространство заполнено не зданиями, а непрерывными проносящимися потоками стен. В общем-то, никаких городов больше и нет. Париж и Москва, Лондон и Нью-Йорк – все они образуют единое тело города, в который можно войти, но из которого невозможно выйти. Кажется, это максимально достоверный образ города. Он зафиксирован взглядом современного человека, которым он смотрит на мир. Это взгляд из проезжающей мимо машины.
