Виталимй Нуриев Неисповедимы пути, которые выбирает произведение, чтобы добраться до своего будущего создателя. Как десятью годами ранее Корней Чуковский в поезде по пути в Финляндию сочинял для простудившегося сына сказку «Тараканище», так и потомственный музыкант Генрих Винтерфельд году эдак в 1933 в Германии пытался успокоить своего больного сынишку выдуманной историей.
История выдумывалась споро, и скоро воображение мальчика захватил необычный сюжет. Мальчик попал в деревушку под названием Тимпетиль. Она затаилась меж гор, в удалении от треволнений современности, а в остальном сохранила облик привычных средневековых городков Германии с фахверковыми домами, каминными трубами, черепичными крышами и брусчатыми мостовыми. Деревушка жила размеренно, взрослые растили детей, дети проказничали и взрослеть не хотели. Проказы становились все нестерпимее. И тут взрослым вспомнился один педагогический прием: нужно детей ненадолго оставить одних, на день. И родители ушли. Дети остались. День идет за днем, взрослых нет как нет. Что тут началось┘ Кто смотрел отечественного «Незнайку с нашего двора», то поймет и представит. Город разбит на два лагеря: в Тимпетиле нашлись свои знайки, правильные, готовые следить за порядком и не дать городу пойти по миру, нашлись и незнайки, которым бы все веселиться и веселиться. Судьба истории досталась непростая, как, впрочем, и ее автору, который сбежал из нацистской Германии сначала через Австрию во Францию, а потом в США. История стала книгой в 1937 году в Швейцарии, и до сих пор ее запоем читает весь мир, за исключением, пожалуй, России (наверняка лишь потому, что у нас есть свой Носов, и свои сказки о детях, живущих по-взрослому).
Только вот когда переводили книгу на французский язык, название Тимпетиль оказалось недостаточно немецким, и что гораздо важнее – по-французски трудновыговариваемым. Так и сложилось, что фильм по книге снимать стали уже под новым названием – «Сорванцы из Тимпельбаха». Фильм доподлинно повторяет заданный автором сюжет, также не определяя ни места, ни времени действия: если судить по ярким национальным костюмам, то должен быть век XIX-й, если по хитроумным механическим приспособлениям, то – XX-й. Взялся за постановку 28-летний смельчак Николя Бари, на счету у которого всего-навсего пара короткометражек, но все на фантастические темы. Смельчак, другого и не скажешь: бог с ним, с большим бюджетом, но вот взять на попечение 25 малолетних сорванцов от 7 до 13 лет – это же надо на такое отважиться. А с ними и двух именитых ветеранов французского кино: Жерара Депардье и Кароль Буке. И вообще детскую литературную классику экранизировать – дело малоблагодарное. Вдруг детям не понравится или читавшим в детстве и уже выросшим родителям, всю-то историю в подробностях в фильм не засунуть, приходится упрощать, образы под узнаваемые социальные шаблоны подгонять: занудной учительнице добавлять скрипучести и визгливости в голос, а строгой председательнице родительского комитета обязательно очки на нос нацепить, а еще детей перед камерой муштровать, тоже ведь семь потов сойдет. И не приведи шайтан, родитель на сеансе заскучает или того хуже – обеспокоится педагогическим посылом, в фильме сокрытом. Это как можно, детей и одних?! Без единого взрослого? Третий месяц фильм в прокате во Франции, и возмущение французское никак не утихнет.
Стало быть, и статься может, «Сорванцы из Тимпельбаха» больше как раз на земле русской ко двору придутся: литературной основы здесь нет, зато особо не надо никому объяснять, что такое гиперопека и говорить подробно о ее пагубном влиянии на ребенка. А снобам-французам только бы подумать, что на родине у них не так уж много фильмов для детей выходит, а хороших-то – еще меньше. И отправиться в добровольную ссылку – Макаренко с Амонашвили читать.
Дарья Гармоненко