Варвара Вязовкина Первыми «Аврору. Спящую красавицу» увидели французы. В январе она появилась на свет на Фестивале русского искусства в Ницце. Теперь, более полугода спустя, настала очередь российской премьеры: спектакль прошел в Волгограде, только что был показан в Пензе, Воронеж и Иваново его ожидают, а Москва и Петербург замыкают этот вояж.
«Спящая красавица» Чайковского продолжает линию, начатую шесть лет назад титулованным «Щелкунчиком» Чайковского в постановке Андрея Могучего. Нередко созданный им цирк «Кракатук» сравнивают с канадским Cirque du Soleil, с поразительным по фантазии и качеству зрелищем, построенным при этом по принципу дивертисмента.
Режиссер Василий Бархатов и художник Максим Исаев неслучайно придумали двусложное название - «Аврора. Спящая красавица». Вначале стоит звонкое имя героини – для тех, кто с сюжетом знакомится впервые, а следом название произведения – для тех, для кого сюжет знаковый. И вот наш юный провинциальный зритель непосредственно следит за происходящим на сцене, тогда как зритель просвещенный считывает иронию, в которую постановщики, подобно взрослым детям, упоенно играют. Дети видят шкурку от банана на занавесе Мирового Театрика, в который попадает Аврора, знатоки – эмблему мхатовской чайки, треплевские поиски новых форм, мировую душу и серу. Для детей на заднике нарисована головка в примитивной манере, знатоки узнают в ней ангела из собора св. Петра в Риме. А вместо сказочного леса художник Исаев, один из создателей экспериментального театра «АХЕ» и автор метафоричной балетной сценографии в «Коньке-Горбунке» в Мариинском театре, придумал здесь надувные деревья, эффектно появляющиеся из оркестровой ямы, такие, какими рисуют их дети, взрослым эти деревья, скорее, напомнят, антураж передачи «Культурная революция». Для молодого режиссера, с разными успехами ставившего на музыкальной и драматической сценах Москвы и Петербурга Бархатова, цирковой опыт стал дебютным и весьма при этом успешным.
У кракатуковцев принцесса засыпает не в сказочном дворце, а по-модернистски, в воде, куда ее переносит металлические щупальца, называемые Дружественным Механизмом, точь-в-точь напоминающие автомат, который всем знаком с детства: кидаешь монетку – достаешь игрушку. Этот же механизм доставляет с трехметровой высоты к спящей теперь на стопках книг Авроре Принцев. Один из них жонглирует ружьем – это Принц Солдат, другой изобретает пластические фигуры на фонаре, чтоб его свет разбудил принцессу, - это Принц Электрик, третий наворачивает круги на спортивном шесте – это Принц Спортсмен, Принц Дракула в черном плаще поднимает спящую девушку в воздух – безрезультатно, и только Принц Дезире (внешне – классический образ балетного принца, одетого в цвета французского флага; с франц. desiré означает «желанный») подхватывает просыпающуюся красавицу и уносит ввысь под звуки свадебного адажио.
Придумок у постановщиков пруд пруди, ассоциации рассыпаны на каждом шагу. Например, авторам явно не хватило линейного сюжета Шарля Перро, и они использовали подробности и характеристики Фей из страшноватой сказки Джамбаттиста Базиле «Красавица в спящем лесу», которая опередила на полвека сказку Перро. У Базиле Феи не иначе как падшие ангелы, поэтому гимнастки, исполняющие роли Фей, были с крылышками, для того, чтобы они могли летать (летали они на кольцах и качелях) и падать. Танцующие на джампингах (прыгающие ходули) Минотавры, которые развлекали еще и пением шестнадцатилетнюю Аврору во время прыжков, отсылали к звездной команде «Бременских музыкантов», а акробатические трюки, кульбиты и сальто репетирующего оркестрика под управлением Дирижера, - не иначе, как к феллиниевской «Репетиции оркестра».
По сюжету, кто помнит, Король запрещает пользоваться во дворце спицами, поскольку по предсказанию злой Феи Карабос, Аврора заснет от укола веретена, но работницы, вопреки королевскому указу, не перестают вязать. В спектакле девушки в синих чулочках и синих беретах – очевидный оммаж императорскому балету «Спящая красавица» в Мариинке, реконструированному Сергеем Вихаревым, – перекидываются друг с другом челноками и катушками, потом сами тела артисток образуют эти катушки и веретена, и поднявшиеся уже в воздух прядильщицы создают эффектный образ столетней паутины.
