Старая добрая Англия сменилась Италией

Лукавые женушки завлекают Фальстафа в Виндзорский лес и заставляют переодеться Черным Охотником. Фото Валентина Барановского предоставлено пресс-службой театра

XXVI Музыкальный фестиваль «Звезды белых ночей» открылся оперой Джузеппе Верди «Фальстаф». Ставить ее в Мариинском театре был приглашен итальянский режиссер Андреа Де Роза, осуществивший здесь успешного «Симона Бокканегру» два года назад. Последняя опера Верди ставилась в Мариинском дважды: в 1894 году через год после премьеры в Ла Скала и в 2006 году.

К сожалению, «Фальстаф» уступает в популярности другим творениям композитора, здесь нет развернутых арий и дуэтов, и если говорить о форме оперы, то она воплощает вердиевское понимание музыкальной драмы с речитативами. Подтолкнул 80-летнего Верди к написанию оперы Арриго Бойто, но композитор и сам уже думал о сэре Джоне Фальстафе – реальном лице, герое двух исторических хроник («Генрих IV» и «Генрих V») и комедии («Виндзорские насмешницы») Шекспира, своеобразном низовом «дон жуане», воплощении мужского эго и ренессансной витальности. Его la liberta – это свобода от моральных принципов, не случайно он рассуждает о чести с презрением, покрывает воровство и без тени сомнения посылает два идентичных любовных послания замужним богатым дамам, надеясь при помощи романа с одной или обеими сразу поправить свое финансовое положение.

Стена на поворотном круге разделяет в этой постановке два мира: низовой в таверне «Подвязка», где обжираются, пьют и уединяются в капсульном номере с проститутками, в котором Фальстаф – совсем не буффонный персонаж, а скорее потасканный джентльмен, и даже огромного брюха у него нет. Он идеолог этого мира и отношения к жизни, о чем и сообщает своим слугам Пистолю и Бардольфу. Но вот сцена поворачивается, и мы видим мир благопристойности и благополучия, где героини – Алиса Форд, Мэг Пейдж и Миссис Квикли – возмущены не столько посягательством на их честь, сколько тем, что сэр Джон в своей мужской самоуверенности не удосужился написать им индивидуальные записки.

В этой сцене у Верди все наслаивается: на фоне диалога виндзорских кумушек расцветает любовь юных Нанетты и Фентона, прошивая многие сцены нежной нитью, и тут же слуги Фальстафа Бардольф и Пистоль, чтобы отомстить хозяину, внушают Форду ревнивые мысли. И вся эта многомерность мира слышится в партитуре и переходит на сцену благодаря движению сценической конструкции (художник-постановщик Симоне Маннино). Причем ассоциации декорации вызывают скорее не со старой доброй Англией, а с Италией, особенно в сцене в доме Форда с его окнами-аркадами и многочисленными ширмами. Здесь уместно вспомнить, что сюжет своей комедии Шекспир почерпнул из сборника новелл Джованни Фьорентино. Костюмы, как и декорации, выглядят обобщенно и не принадлежат к конкретной эпохе (художник по костюмам Алессандро Лаи).

Разделение миров смешивается в финальной сцене в Виндзорском лесу, куда Фальстафа завлекают лукавые женушки в полночь и заставляют переодеться Черным Охотником, сами же устраивают маскарад, заставляя старого греховодника покаяться. И здесь режиссеру удается создать совершенно волшебный эффект при помощи той же вращающейся конструкции, света и костюмов.

Но главное волшебство этого спектакля было в его музыке. Оркестр под управлением Валерия Гергиева звучал наполненно и прозрачно, оркестровая фактура и архитектоника целого были ясны, с прекрасным соло арфы в исполнении Софьи Кипрской. Театр обошелся без приглашенных звезд, но зато подготовил для премьерных показов целых шесть составов исполнителей. Для театра, чьи сцены раскинулись от Владикавказа до Владивостока, важно представить оперу не только в Петербурге.

Весь состав выглядел на премьере достойно, но женская часть все же перевешивала. Во многом благодаря участию Татьяны Сержан, уже утвердившей свою репутацию вердиевского сопрано на мировых сценах. И на премьере она спела Алису Форд ярким, наполненным звуком и сыграла роль настоящей ренессансной женщины. В роли ее дочери Нанетты тоже очень удачно выступила молодая певица Анна Денисова, Миссис Квикли в исполнении Анны Кикнадзе вышла полной лукавства и обаяния. Екатерина Сергеева запомнилась в роли Мэг Пейдж. Довольно неожиданно заглавную партию на премьере пел молодой баритон Вадим Кравец. Обладая хорошим голосом, он проработал свою роль, и все же ему не хватило «веса», харизмы, хотя персонаж его вызывал симпатию. В остальных ролях выступили Ефим Завальный (Форд), Илья Селиванов (Фентон), комический Андрей Зорин (Доктор Каюс), Олег Балашов (Бардольф) и Дмитрий Григорьев (Пистоль). Спектакль закончился жизнеутверждающей фугой «Все в мире шутка», радостное чувство передалось в зал, и овации продолжались минут 10.

Санкт-Петербург