Замоскворецкий шут в башмаках Чарли Чаплина

Главного героя Оброшенова мастерски играет Константин Райкин. Фото с сайта www.satirikon.ru

Давно на российской сцене не ставился спектакль, отмеченный таким душевным здоровьем, такой блестящей актерской командой как опытных, так и совсем молодых актеров. Режиссер Евгений Марчелли, спектакль «Шутники»: два с небольшим часа в зале «Планета КВН», где играет премьеру «Сатирикон», проносятся незаметно.

Можно сказать только одно – торопитесь смотреть! И потому, что увидите редкий актерский ансамбль остроумных и чутких к биографиям своих персонажей актеров. Как играют молодые актеры Ульяна Лисицина и Анна Петрова (Верочка), Илья Рогов (Саша Гольцов), актеры среднего поколения Денис Суханов (Хрюков), Марина Иванова (Улита Прохоровна). Стоит пойти и потому, что спектакль полон неподдельного сочувствия к человеку, однако глубоко драматические сцены органически чередуются с комедийными. Наконец, пьеса классика – повод поговорить о нас сегодняшних, но и не забыть, что великий драматург Островский – также повод для театра, опыт обретения особой театральности.

Приходится удивляться тому, как «Шутники» редко ставятся на нашей сцене. Островский и лихо интригу закрутил, и какие роли написал, есть что играть, и 150 лет прошло, как написана эта пьеса, а все, как сказал бы Борис из пьесы «Гроза»: мол, все наше русское, родное, только не привыкну никак.

Вот и главный герой Оброшенов – отставной московский чиновник, которого с изумительным мастерством играет Константин Райкин, до конца не может привыкнуть к тому, что заделали его в шуты. Маска эта помогает ему выжить и вырастить своих дочерей в пучине Замоскворечья. Вроде бы он уж смирился с сей долей, ан нет, и в его сердечке маленького человека наступит бунт. Когда попробуют тронуть последнюю святыню – честь старшей дочери Анны Павловны (Алена Разживина), тут от гнева затрясет униженного и оскорбленного.

Оброшенов Райкина в равной мере – персонаж как Александра Островского, так и Федора Достоевского. Глядя на его отставного чиновника, понимаешь, что мог бы актер сыграть и Мармеладова, и отца Илюши Снегирева Николая Ильича. Привычка быть униженным сближает его с галереей отцов – маленьких людей. Вот только Павел Прохорович не пьет в отличие от непутевых отцов, написанных Достоевским, а унижают Оброшенова все равно. А он-то хлопочет, бегает от одних самодуров-«благодетелей» к другим, чтобы в дом принести копеечку. И ради этой малости готов снести любую обиду, любое невежество. Он привык жить в жестокой насмешке. Он – шут, а вокруг шутники. Только дома он – любимый папенька, не чающий души в своих чадах благородный отец.

Уже в одной из первых сцен Константин Райкин сразу берет быка за рога: его маленький человек мечтает, как они с дочерями разбогатеют по-маленькому. Вот повесят объявление о съеме квартиры в их доме. Глаза актера округляются: он уже видит тех, кто снимет у них жилье. Лицо светится мечтательной радостью, но почему-то не отпускает тревога, глядя на этого человечка, переживающего грезу скромного достатка. А вдруг получится выскочить из кабалы долгов. Да и к младшей жених сватается. Да вот мальчишки богатых озоруют: все время объявления срывают. Тернист в Замоскворечье этот путь в люди.

Подшучивает Райкин над своим персонажем, который хвалит себя за то, что нашел хорошего жениха младшей Верочке. Мимо этого столь понятного свойства маленького человека преувеличивать свои заслуги актер не проходит – он трогательно подсмеивается.

А вот в сцене, когда затравленный шут почти сходит с ума, Райкин как раз не впадает в трагедию, напротив, играется трагикомедия. Когда злой розыгрыш начинающих самодуров – подбросили Оброшенову «куклу», зная, что тому позарез нужны деньги, – обнаруживается, то это почти сводит с ума несчастного. Однако режиссер Евгений Марчелли не позволит играть «трагедь». Радость, что в руках 60 тысяч, обретет материальное выражение. Вот оно, богатство. На сцену вносятся пальмы в кадках, застилается зеленый ковер под траву, выставляются уменьшенные скульптуры львов, куда ж без них. Когда же обман раскрывается, то так же молча все приметы богатства выносятся (сценография – Дмитрий Разумов). Остается только растерянный и поверженный человечек – земля разверзлась. Его отчаяние от зрителя скроют.

Кульминацией роли Райкина станет бунт против купца Хрюкова, который предложил его старшей дочери пойти к нему в «экономки». И вот тут мастерство актера не позволит ему расправить плечи, сыграть человека, вставшего с колен, а искус такой силен, и роль дает такую возможность. Нет, его Оброшенов не негодует как благородный отец, а с новой силой, подобно ребенку, удивляется тому, что нет дна в его унижениях. Дом был последней его крепостью, убежищем. Судьбы девочек не должны пострадать: тень его шутовства не может быть брошена на его дочерей. Он кричит на Хрюкова, но кричит боясь, он топает ногами, а ноги подкашиваются. Он с каким-то удивлением глядит на самого себя, и оттого сцена эта производит сильное драматическое впечатление.

Режиссер Евгений Марчелли соорудил в центре сцены помост для театра Островского, но и сами герои спектакля играют в свой театр. Оброшенов Райкина сродни не только героям Достоевского, но и чаплиновским персонажам. Дело не только в башмаках гротескно больших размеров, котелке, которые носит и московский отставной чиновник, а еще и в редкой способности сострадать персонажу и смеяться над ним, смеяться любя.