Собрание темпераментов. В Музее импрессионизма рассказывают об "Охотниках за искусством"

Выставку к своему пятилетию музей посвятил коллекционерам. Фото агентства «Москва»

Чем дальше Музей русского импрессионизма отходит от спорной импрессионистической «специализации», тем интереснее получается. К своему пятилетию здесь открыли спецпроект с работами – участниками прошедших выставок, но главное – выставку «Охотники за искусством», историю о страсти к собирательству, в которой произведения попытались не отделять от личностей коллекционеров 1950–1980-х годов. Как ни странно, в нынешней традиции показа частных собраний такой формат редок, если речь не идет об огромных оммажах, скажем, Георгию Костаки или братьям Щукиным.

Коллекционирование – жизнь на грани страсти и расчета. В 1950–1980-е, естественно, подпольная: статья УК «Спекуляция», аресты и конфискации были реальностью эпохи (в каталожных хронике художественной жизни и текстах об этом сказано просто и красноречиво). Зато, кажется, и страсти бывало больше, нежели инвестиций, как сегодня. Врачи, физики, историк, художник, кинорежиссер, главный психиатр Красной армии, замминистра иностранных дел СССР… Коллекции, ставшие знаменитыми, как у Соломона Шустера, Абрама Чудновского, Арама Абрамяна (его собрание, как известно, превратилось в Музей русского искусства в Ереване) или все еще не очень знакомые неспециалистам… Куратор Анастасия Винокурова объединила по семь героев от Ленинграда и Москвы: выставку готовили с петербургской KGаllery, где зимой завершился проект «Коллекционеры. XX век», приуроченный к выходу двухтомника «Коллекционеры Петербурга–Петрограда–Ленинграда–Санкт-Петербурга»; еще одной отправной точкой стала книга художника, искусствоведа, первого зама председателя Клуба коллекционеров, появившегося в 1987-м при Советском фонде культуры (председателем был Савва Ямщиков), одного из участников теперешней экспозиции Валерия Дудакова «Коллекционеры: Они были легальными миллионерами в СССР».

Чаще всего у нас показывают собрания, не слишком вдаваясь в истории. Конечно, имена Коровина, Малевича, Добужинского, Фалька, Петрова-Водкина, Павла Кузнецова (которого тут особенно много) и сами по себе привлекут публику, но все-таки сейчас фокус выставлен не столько на них, сколько на охотников. Софья Багдасарова писала эссе о коллекционерах, Анастасия Винокурова – экспликации к работам, то есть истории людей с историей их страсти здесь пересекаются. У легендарного московского коллекционера Игоря Сановича (1923–2010; в 2014-м на выставке «Квартира-музей» в Пушкинском музее ему был посвящен отдельный раздел) – ветерана войны, сотрудника Института востоковедения, который, как любят о нем вспоминать, ходил пешком, чтобы сэкономить на общественном транспорте, – оказался, например, ранний пейзажик Наталии Гончаровой. Солнце, пробивающееся сквозь сосны, отражения в пруду, листва, блики, симфония зеленых, синих и охристых красок, экзерсис по напоению цвета светом; картинка упомянута еще Ильей Зданевичем в каталоге Гончаровой и Ларионова и, более того, подписана была последним. Дело, конечно, не в путанице с авторством ранних работ, известной за этой парой, а опять-таки в том, как пересекаются истории разных людей. Илья Зданевич, как известно, был одним из тех, кто обратил внимание на Пиросмани (открыли примитивиста брат Ильи Кирилл Зданевич и Михаил Ле-Дантю. – см. «НГ» от 10.06.19), важного в пантеоне Сановича художника: в свое время собиратель занял денег у самого Костаки, чтобы не упустить «Погонщика с верблюдом». По воспоминаниям Сановича, «первой картины Пиросмани, которая была опубликована в СССР в Большой советской энциклопедии».

Уроженец Петербурга Николай Тимофеев (1898–1978) стал главным психиатром Красной армии во время Второй мировой войны. Он верил в арт-терапию и, говорят, сам пробовал рисовать. Тимофеевское собрание, ядром которого стала часть коллекции Александра Бурцева (1869–1938), было его личным, можно сказать, тайным делом. Но интересно, что именно в нем, наряду с выставленными сейчас чувственным Судейкиным и эротичным Калмаковым, были работы Григорьева (все перечисленное теперь находится в собрании KGallery), как обычно у этого мастера, циничные, жесткие и по-своему завораживающие своей странностью.

Анастасия Винокурова говорит, что их проект – подход к теме и претензий на всеохватность у выставки, конечно, нет. На вопрос, почему выбраны именно эти коллекционеры, куратор рассказывает: «Хотелось показать интересные личности и истории. И кроме того, речь идет о частных коллекциях, находящихся в частных руках, то есть мы делали выставку без привлечения музеев. Потому что мы знаем великолепное собрание братьев Ржевских, которое практически полностью находится в Русском музее. Мы знаем коллекцию Сергея Горшина, ее осколок стал основой Химкинской картинной галереи, а в основном собрание находится в Третьяковской галерее». Из того, что сейчас показать не удалось, куратор назвала, в частности, коллекцию Иосифа Рыбакова и добавила, что «хотелось больше показать и собрание замминистра иностранных дел СССР Владимира Семенова, там были исключительный Лентулов, великолепные вещи Якулова, но их очень сложно достать». Некоторые истории «Охотников за искусством» сегодня продолжаются в том смысле, что вещи остались в их семьях, другие коллекции распылены, и это, конечно, печальный, но неизбежный штрих к портретам такого рода. Как бы то ни было, главное, что тему, по словам куратора, «хочется продолжать».