Марина Гайкович
Звучание шарманки как отзвук эпохи самой героини – и как образ программы, которая устроена наподобие системы перфокарт. Фото пресс-службы «ГЭС-2»
Дом культуры «ГЭС-2» представил российскую премьеру оперы Яниса Кириакидеса «Спросите Аду». Художник, который синтезирует музыку и медиа, задается вопросом: может ли искусственный интеллект, изменяя жизнь человека, измениться сам?
Музыкальная программа, которую выстраивает куратор Дмитрий Ренанский, и рафинирована, и бескомпромиссна. С акцентом на актуальную новую музыку, она тем не менее практически всегда предлагает ракурс, чем, безусловно, отражает «ГЭС-2» как институцию, которая не отражает, но формирует культуру. Премьера Мессы Алексея Сысоева идет в паре с хоровой средневековой музыкой, а его пьеса «Тысяча зим» (тоже мировая премьера) – с его же фильмом (композитор снимает на редкий формат пленки), бетховенский квартет ор. 131 – с сочинением петербургского композитора Анатолия Королева «Стихи о Страшном суде» для голоса и квартета, где певица в череде бесчисленных повторений куплетов, постепенно изменяя манеру пения (с квазинародной, открытой, на академическую), отдает тему Стиха струнному квартету. Здесь впервые представили пьесы Владимира Горлинского «После» (о связи музыки и архитектуры), а Рахманинова играли на рояле, который старше самого композитора.
Мультимедийные проекты заложены в ДНК «ГЭС-2», поэтому опера композитора Яниса Кириакидеса «Спросите Аду», киприота по происхождению и голландца по месту обитания и работы, органично вписалась и в программу, и в пространство Дома культуры. Заглавная героиня – Ада Лавлейс, дочь лорда Байрона и первый в истории программист. Математик, в середине XIX века она разработала первую в мире последовательность чисел, на основе которой в XX веке создадут первую компьютерную программу.
Композитор выводит музыкальную ткань – как и предполагала Ада, считавшая, что сфера применения числового кода выходит за рамки математики – из ее собственного кода. Музыканты Московского ансамбля современной музыки, ведомые дирижером Федором Ледневым (партитура для фортепиано, арфы, ударных, виолончели, синтезатора и живой электроники), периодически крутят ручку трех шарманок, оживляя причудливую и милую мелодию – в разных трансформациях, образных и структурных, она и составляет партитуру сочинения. Точнее, музыкальную ее часть, поскольку есть и визуальная, выраженная через объекты и текст на видеоэкране. Жанр своей пьесы Кириакидес обозначает как «музыкальный театр для голоса, ансамбля и мультимедиа».
Что касается формы, то и она формально выводится из кода – в нем 36 элементов, столько же разделов в опере. Драматургия же основывается на двух темах: письма Ады «дорогому Бэббиджу» (математик, увлекший коллегу идеей создать вычислительную машину) и стихотворения Байрона «Fare thee Well» («Прощай, и если навсегда, то навсегда прощай». Эти строки, кстати говоря, выбрал Пушкин в качестве эпиграфа к последней главе «Евгения Онегина»). Фрагменты писем сопрано Арина Зверева исполняет соло, поэзию – с включением электроники, преобразовывающей ее голос в несколько разных, в том числе детский.
Линейного повествования в тексте не так много, скорее это чувственное осмысление героиней событий ее жизни – страхов, надежд, сожалений, чаяний – и даже смерти. Одна из нитей – внутренний диалог с отцом, которого Ада никогда не видела (поэт отправил супругу к ее родителям, когда девочке было несколько недель от роду). Выделяются здесь рассуждения о том, что может принести ее изобретение человечеству. Для автора оперы это, очевидно, и было целью: подумать о сегодняшней цифровой эпохе и негативных последствиях укоренения машины в жизни человека. В финале композитор обнаруживает в себе романтика, задаваясь вопросом, не обретет ли машина способность чувствовать, и даже более: «Искусственная человечность становится более человечной, чем мы», – утверждает Кириакидес. Как так? Спросите Аду.
