0
5596
Газета Культура Интернет-версия

06.02.2024 19:22:00

Фройляйн, потерявшая вагон

Ильдар Галеев представил в фонде In artibus "Гравюрный кабинет Фрэнсиса Хаскелла"

Тэги: история искусства, фрэнсис хаскелл, книги, коллекция, выставка, ильдар галеев


история искусства, фрэнсис хаскелл, книги, коллекция, выставка, ильдар галеев Дивный танец. Неизвестный мастер по гравюре Маркантонио Раймонди. Танец фавнов и вакханок. XVI век

Британский историк искусства Фрэнсис Хаскелл умер в 2000 году. Тогда же вышла его последняя книга «Эфемерный музей. Картины старых мастеров и становление художественной выставки». Ее русский перевод появился в 2022-м благодаря Европейскому университету – это вообще первая переведенная на русский книга Хаскелла. На других языках его исследования – например, «Патронов и художников» – уже переиздают. Профессор Хаскелл коллекционировал искусство. От любимых им итальянцев до всех-всех-всех. В 2014–2022 годах его вдова Лариса Салмина дарила гравюры Ильдару Галееву, основателю «Галеев Галереи». Теперешнюю выставку в фонде In artibus курирует Анна Корндорф.

Советское искусство «оптимистически отражает нашу советскую действительность». Эта фраза была пущена в ход, то есть в статью, молодым эрмитажным специалистом по итальянскому рисунку Ларисой Салминой после двух «промывок мозгов», когда в 1962-м упрямой волей Хрущева она внезапно стала комиссаром советского павильона на Венецианской биеннале. Вся ситуация была, в сущности, случайным уравнением. В смысле идеологической подготовки – поскольку первый музейный чиновник о главной черте советского искусства несведущей девушке сообщил, что оно отражает советскую действительность, а второй – что главное в этом искусстве – оптимизм. В плане комиссарства это случайное уравнение, потому что в какой-то момент генсеку на стол легли три документа. О том, что для перевоза тела неожиданно скончавшегося в командировке в Швеции пожилого искусствоведа нужен дорогой цинковый гроб. О том, что комиссаром в Венеции предложено отправить другого, чуть менее возрастного, искусствоведа. И о просьбе командировать в Париж 30-летнюю Салмину. Хрущев рассудил практически – Салмину вместо Парижа отправили с вагоном советского искусства в Венецию.

По дороге вагон в какой-то момент пропал: как выяснила уже в Праге перепуганная Салмина, он ушел вперед и оказался в Австрии. Таможенники встречали ее потом словами: «Где эта фройляйн, потерявшая вагон?» Но главное было не в биеннале, а, как всегда, в случайности. К молодой комиссарше привели на светское знакомство англичанина Хаскелла, и они проговорили много часов о другом, не советском, искусстве.

«Атрибуция Джованни Беллини может быть правильной», – написала однажды Салмина Хаскеллу. Советской девице собираться замуж за иностранца – значит в музее ловить косые взгляды коллег, дома говорить по прослушиваемому телефону и шифровать письма (Беллини означал идею о свадьбе), а главное, поставить на уши органы. Помог культурный атташе СССР в Лондоне, с которым был знаком отец жениха – балетный критик, директор Королевской школы балета Арнольд Хаскелл, еще в 1935-м с Вальтером Нувелем выпустивший первую монографию о Дягилеве. В 1965-м все наконец срослось. В Оксфорде Фрэнсис Хаскелл получил пост профессора, а Салмина стала хранителем Эшмолеанского музея, опубликовав каталог российской части его собрания.

Ильдар Галеев появился в этой истории уже после кончины Хаскелла. Они познакомились с Салминой на аукционе: время от времени она приобретала что-то для музея, он тогда работал экспертом в одном из аукционных домов. В какой-то момент он стал ей помогать с аукционно-музейными делами.

Теперешний выход в свет части собрания Хаскелла, оказавшейся в Москве, – прежде всего повод рассказать историю, она даже интереснее материала. Часть ее представлена в экспозиции, еще часть – в каталоге. Другой момент – показать индивидуальность коллекции, собиравшейся не (с)только по вершинам и не систематически «только о…». Здесь есть оттиски любимого Хаскеллом Кастильоне, Сальватора Розы, есть безвестный почитатель гравера Рафаэля – Маркантонио Раймонди, по следам Раймонди сделавший оттиск с пляшущими вакханками и фавном, простодушными, но обаятельными. Есть Пиранези с густонаселенным фронтисписом к «Римским древностям». Есть Карел Дюжарден с кабанами у заборчика, а бок о бок – анонимный оттиск, вдохновленный пастушеской идиллией ван де Велде. Есть Остаде с художником в типичном голландском интерьере и Жак Калло с листом из цыганской серии. Есть работы Одилона Редона, Андерса Цорна, Макса Либермана и Кете Кольвиц.

Особняком сейчас оказался небольшой живописный портрет Михаила Доброклонского, в 1900-х написанный Александром Маковским. Выпускник Училища правоведения, связавший жизнь с историей искусства, в блокаду замещавший в Эрмитаже уехавшего директора Орбели, Доброклонский был учителем Салминой и подарил ей этот портрет. Она мечтала, чтобы картина попала в Эрмитаж, но, как пишет Галеев, в музее портретом своего знаменитого сотрудника не заинтересовались. Собрание Хаскелла Лариса Салмина распределила по разным институциям. Гончарова (ее ранняя работа висела в гостевой комнате) и русская часть коллекции вместе с библиотекой отправились в Эшмолеанский музей. Итальянская, французская части и картины фон Штука были распределены между Национальной галереей (туда же был передан архив Хаскелла) и Британским музеем. Но у Хаскелла не оказалось гравюр, которых бы не было в этих собраниях.

Еще одна группа экспонируемых теперь оттисков – отпечатки такого рода: рассказ об Одиссее, гравированный Теодором ван Тюльденом по оригиналу Приматиччо и Никколо дель Аббате. Или гравюра Антуана Луи Романе, созданная по рисунку Ванденберга, в свою очередь, сделанному со знаменитого портрета Карла I кисти ван Дейка. Или вот Персей, который не устает спасать Андромеду – стараниями мастера Була, опиравшегося на рисунок Тенирса Младшего, сделанный с картины Доменико Фетти. Такие оттиски отражают дух времени, тиражировавшего то, что пришлось по вкусу. Вокруг них – имена, мало что говорящие широкой аудитории и нуждающиеся в комментариях, как это принято делать в музеях. На контрасте с припаданиями к античным истокам, пастушескими идиллиями и т.д. сюда удачно вписан раздел с английской и французской (включая Домье, но не только) карикатурой, социальной и политической. Коллекция Хаскелла бежала жестких рамок и ветвилась порой непредсказуемо для стороннего взгляда. Словом, жила. 


Читайте также


 ВЫСТАВКА  Иван Шультце. Мастер люминизма

ВЫСТАВКА Иван Шультце. Мастер люминизма

0
1203
 ВЫСТАВКА  "Хорошо, что вы зеленый…"

ВЫСТАВКА "Хорошо, что вы зеленый…"

0
1158
Книги, упомянутые в номере и присланные в редакцию

Книги, упомянутые в номере и присланные в редакцию

0
1173
Эрмитаж демонстрирует искусство Китая от древности до эпохи Цин

Эрмитаж демонстрирует искусство Китая от древности до эпохи Цин

Татьяна Астафьева

Экспозицию из семи залов, посвященную культуре Поднебесной, музею помогла создать «Роснефть»

0
12062

Другие новости