Наталия Звенигородская
Музыкальной основой одноактного бессюжетного балета стали фрагменты сюиты «Шведские танцы» Макса Бруха.
Фото предоставлено пресс-службой театра
Санкт-Петербургский театр балета имени Леонида Якобсона представил на сцене Большого драматического театра имени Г.А. Товстоногова (БДТ) премьеру одноактного балета «Брух. Сюита». В качестве постановщика с этой труппой дебютировал Игорь Булыцын.
Театр балета имени Леонида Якобсона – российская труппа, чьи новые спектакли сегодня ждешь с нетерпением. И если премьеры последних сезонов – «598 тактов» и «Озорные частушки» в постановке Вячеслава Самодурова – были восприняты как ценный подарок именитого хореографа и удача театра, сумевшего мастера к себе залучить, то включение в репертуар одноактного балета Игоря Булыцына «Брух. Сюита» – безусловное везение для начинающего балетмейстера.
Уроженец Уфы, Игорь в 10 лет поступил в Уфимское хореографическое училище (ныне Башкирский хореографический колледж имени Рудольфа Нуреева). Вернее, его туда «поступили». Перед родителями стоял выбор – Суворовское училище или балет. Мудрые люди, войне они предпочли искусство. В 2009 году выпускник вошел в труппу Екатеринбургского театра оперы и балета, где и продолжает танцевать по сей день.
Булыцын – безусловно, один из ведущих артистов «Урал Балета», хотя по амплуа не принц и по штатному расписанию не премьер. Добиваясь виртуозности в танце, в каждой следующей роли демонстрирует новые грани драматического дара. Причем нерв, искру ощущаешь, даже если он просто находится на сцене, пусть в стороне, в массовке. Что уж говорить о партии Меркуцио в балете Самодурова «Ромео и Джульетта». В 2017 году она принесла артисту «Золотую маску». Булыцын – из умных балетных. Видно это и в его постановках.
Первые попытки сочинять хореографию относятся к началу 2010-х. В рамках проекта «Dance-платформа» Булыцын создал номера «Соната Скарлатти», «Экспонат», «Дуэт», «Номера фурий», «Трио», «Секвенция» и др. Как ассистент по сценическому движению участвовал в оперных спектаклях. В 2018 году поставил в родном театре одноактный балет «Увертюра» на музыку Антонио Сальери. «Брух. Сюита» – первый опыт работы с незнакомой труппой. И, судя по очевидному воодушевлению и живому интересу исполнителей, они нашли друг друга.
Музыкальной основой одноактного бессюжетного балета стали фрагменты «Сюиты для оркестра на русские народные мелодии» и сюиты «Шведские танцы» Макса Бруха. Выбрав музыку немецкого композитора, представителя позднего романтизма, балетмейстер, кажется, играл с огнем. Очень уж велик риск удариться в высокопарность, пережать с велеречивой лексикой. Тем более что постановщик не стал прикрываться сколько-нибудь детализированной сценографией, художник по костюмам и декорациям Альона Пикалова поместила действие в аскетичную обстановку – оголенная сцена, черные кулисы, желтый задник с двигающейся по нему вверх-вниз светодиодной лентой.
Булыцыну удалось создать в целом гармоничное музыкально-хореографическое произведение. Но достижению полной гармонии мешают, пожалуй, не во всем продуманные костюмы. Минималистичные трико разных оттенков серого – от мокрой до поседевшей мыши – на уровне груди режет словно бы небрежно проведенная грубой кистью охряная поперечная полоса. Музыка романтика Бруха, а вслед за ней хореографическая лексика балета воспринимаются устремленными ввысь, без помпы, излишней патетики, но все же вертикальными. Желтые горизонтальные «лезвия» то и дело будто бы подрезают танец на взлете.
И тем не менее.
В отличие от иных нынешних хореографов Булыцыну нет нужды натужно заполнять музыкальное время движениями из балетного класса. Музыка рождает в его воображении пластические образы. Сторонние влияния иногда заметны, однако они не разрушают собственную логику и вырабатываемый на наших глазах индивидуальный почерк молодого постановщика. Особенно наглядна в этом смысле одна из частей балета, в которой художник по свету Евгений Ганзбург использует контражур – прием, в танцевальном искусстве беспощадный и к хореографу, и к исполнителям. Малейшая грязь в танце, невнятность рисунка, смазанный рельеф, нарушенный силуэт – все сразу же бросится в глаза в этом театре теней. Но испытание постановщик и артисты проходят достойно.
