Брижит Бардо – актриса, чье имя давно стало обозначением целой эпохи в культуре, – умерла в своем доме в Сен-Тропе, на Лазурном Берегу, где прожила большую часть жизни, удалившись от кинематографа.
Ее кинокарьера была яркой, но недолгой. Всего за 15 лет Бардо снялась в пяти десятках фильмов, создав образ, который изменил представление о женственности на экране. В ее героинях – в фильмах «И Бог создал женщину» Роже Вадима, «Бабетта идет на войну» Жерара Ури – была не столько голливудская безупречность, сколько жизненная, почти осязаемая энергия, смесь беззаботности, силы и скепсиса. Она не играла роли, она существовала в кадре, задавая новый стандарт естественности. Вадим, ее первый муж и режиссер, снявший ее звездный дебют, не создал, а скорее угадал и запечатлел то, что уже в ней было: вызов условностям, юношескую непосредственность и в то же время трезвый, даже циничный ум.
Фильмы с ее участием – будь то легкомысленные комедии или драмы – становились событиями не столько из-за сюжета, сколько из-за ее присутствия в них. Она привнесла в кино стиль, который позже назовут французским шиком: простые трикотажные вещи, клетчатые брюки, балетки, нарочитая небрежность в прическе и макияже. Этот образ, родившийся вопреки студийным парикмахерам и стилистам, стал эталоном для миллионов женщин по всему миру, желавших выглядеть не «как с картинки», а естественно и современно.
Однако в 1973 году, на пике славы, она навсегда ушла из кино, заявив, что ей «больше нечего там сказать». Этот поступок был в ее духе – резкий, решительный, не оставляющий пространства для уговоров. Ее вторую и оказавшуюся более долгой жизнь определила другая страсть – борьба за права животных. Бардо основала фонд, вела активную, часто жесткую общественную полемику, ее резкие и категоричные высказывания на самые разные темы не раз вызывали скандалы и судебные разбирательства. Ее обвиняли в неполиткорректности, но невозможно отрицать абсолютную искренность ее вовлеченности и ту практическую пользу, которую ее фонд приносил годами. Она сменила амплуа звезды на амплуа принципиального и непоколебимого защитника своего дела, предпочитая обществу кинематографистов общество подобранных на улице собак и кошек в своем поместье «Ла Мадриг».
Брижит Бардо оказалась чем-то большим, чем актриса. Культурным феноменом, зеркалом, в котором отразились раскрепощение 60-х, тяга к личной свободе и сложные противоречия публичной жизни. Ее часто называли французской Мэрилин Монро, но это сравнение поверхностно. Если Монро стала трагической жертвой системы, то Бардо была ее оппонентом, бунтарем, который в итоге сам вышел из игры, отвернувшись к тому, что считал по-настоящему важным. Ее образ – с распущенными волосами, в полосатом топе и с дерзким, оценивающим взглядом – навсегда останется в визуальном коде XX века как символ молодости, бунта и стиля, лишенного натужности.
С ее уходом закрывается одна из самых выразительных и самостоятельных страниц в истории европейской культуры. Она прожила жизнь на своих условиях – от оглушительного взлета до сознательного затворничества – и на них же покинула сцену, оставив после себя не только фильмы, но и пример бескомпромиссного следования собственному выбору.
«НГ»
Вера Цветкова 
