Мечтая о ЕС, Сербия сближается с ЕАЭС

Премьер-министры Сербии и России Ана Брнабич и Дмитрий Медведев встретились в конце октября в «Сколково». Фото с сайта правительства Республики Сербия

Евроинтегрировать Сербию начали после натовских бомбежек 1999 года. В июне 2000 года задыхающейся от санкций и экономической блокады, проигравшей в неравном бою, разбомбленной американцами и их европейскими союзниками Югославии сделали поблажку в виде отмены таможенных пошлин на промышленные и сельскохозяйственные товары, импортируемые в страны Евросоюза. Эта невиданная по тем временам уступка на самом деле была лишь частью сценария демонтажа коммунистического режима Слободана Милошевича, свержение которого, по замыслу Белого дома, должно было выглядеть проявлением недовольства обездоленного народа‑изгоя. Сербам предстояло поверить, что у «красивого и богатого» западноевропейского мира нет никаких интересов, кроме как помочь людям, страдающим по вине диктатора.

Оставшийся после распада Социалистической Федеративной Республики Югославии союз Черногории и Сербии, по сложившейся веками традиции поддерживающий дружеские отношения с Россией, никак не вписывался в созданное после развала социалистического лагеря и управляемое Вашингтоном новое сообщество европейских стран. Политика Белграда, твердо ориентированная на сохранение независимости страны, была серьезной преградой в осуществлении американских усилий по переустройству Балканского полуострова и стратегического расширения НАТО. Началась подготовка революции, движущей силой которой должна была стать сербская молодежь. Усилиями пропаганды ее удалось убедить, что с уходом «авторитарного режима» Милошевича жизнь в стране улучшится до европейских стандартов и для этого надо лишь выйти на улицы и поддержать оппозицию, потому что у нее украли голоса на «нечестных выборах». Подобный сценарий мы увидим еще не раз, но впервые он был разыгран осенью 2000 года в Югославии. 5 октября недовольная результатами президентских выборов толпа в несколько сотен тысяч человек захватила здания телецентра и парламента и подожгла их. Они еще догорали, когда признанный новым президентом страны Воислав Коштуница пообещал, что вскоре все санкции против страны будут отменены, а Сербия вновь станет частью Европы.

«Бульдозерная революция» не принесла сербскому народу ожидаемых результатов. Оказалось, что путь в соседний Евросоюз лежит через Америку, а ненавистные после бомбежек американцы теперь полностью контролируют новую власть. В своем первом заявлении Джордж Буш‑младший, избранный в январе 2001 года президентом США, так и сказал: «Югославский народ может полагаться на дружбу Соединенных Штатов до тех пор, пока он продолжает идти по пути демократии и экономических реформ».

Первое, что американский Конгресс потребовал от Белграда, это выдача Международному трибуналу в Гааге Милошевича в обмен на финансовую помощь. Бывший глава Югославии был арестован 1 апреля 2001 года, а 28 июня из белградской тюрьмы в нарушение Конституции СРЮ, насильно, вопреки письменным гарантиям новой «демократической» власти Сербии перевезен в тюрьму Гаагского трибунала. На следующий день после выдачи Милошевича на конференции стран‑доноров Союзная Республика Югославия получила 1,3 млрд долл., а 10 сентября 2001 года были отменены санкции. Наверное, это была основная ошибка проводимой тогда Югославией политики, в которой американцам была отведена роль единственной супердержавы, и не закладывалась вероятность того, что могут появиться новые центры силы в обозримом будущем либо в долгосрочной перспективе, которыми в итоге стали Россия и Китай.

Россия к тому времени фактически уже перестала играть ключевую роль в балканской политике. Новые сербские лидеры были уверены, что без западных денег находящуюся в крайнем упадке экономику страны они не поднимут, а дружеские отношения с Москвой, до конца поддерживавшей режим Милошевича, лишь усложнят путь в ЕС, куда Сербию записали в качестве потенциального кандидата. В феврале 2003 года Коштуница покинул пост президента в связи с решением о прекращении существования Югославии и формировании содружества Сербии и Черногории. После внеочередных выборов его избрали премьер‑министром страны. Представляя правительственную программу в парламенте, Коштуница подчеркнул, что «для Сербии и Черногории на нынешний момент нет альтернативного пути, кроме пути в Европу». 8 марта 2004 года при правительстве Коштуницы была создана Канцелярия по присоединению к Европейскому союзу.

Планам Коштуницы привести страну в Евросоюз не суждено было сбыться. Начавшиеся в 2005 году переговоры о вступлении были заморожены, потому что сербы не выдали Гаагскому трибуналу генерала Ратко Младича, обвиняемого американцами в военных преступлениях, и возобновились только после арестов и выдачи двух других офицеров Югославской армии. Еврокомиссарами был выдвинут ультиматум, смысл которого заключался в том, что полноценное подписание Соглашения об ассоциации с ЕС будет возможно только в случае всеобъемлющего сотрудничества Сербии с Международным трибуналом по бывшей Югославии.

Настоящим камнем преткновения на пути Сербии в ЕС стало Косово. В 2007 году Европейским союзом было принято решение о размещении на территории этого автономного края, входящего в состав Сербии, полицейской и гражданской миссии EULEX. В Белграде создание новой миссии расценили как этап в реализации плана Марти Ахтисаари, предполагавшего «независимость под международным контролем» для Косово с последующей передачей полномочий от международных органов управления, созданных согласно резолюции 1244 Совета Безопасности ООН от 1999 года, местным властям косовских албанцев.

Президент Сербии Борис Тадич заявил, что для отправки миссии ЕС в Косово нет никаких правовых оснований, а министр по делам Косово Слободан Самарджич обвинил ЕС в нарушении международного права и обслуживании американских геополитических интересов.

США и ЕС никогда не рассматривали Сербию как равноправного партнера. 16 февраля 2008 года развертывание миссии в Косово было окончательно одобрено на заседании Европейского совета, и уже 17 февраля южная провинция Сербии с преимущественно албанским населением объявила о своей независимости, которую сразу признали США и 23 из 27 стран, входящих на тот момент в состав ЕС. Сразу после этого Коштуница заявил об уходе в отставку в связи с невозможностью своей работы в парламенте Сербии, настаивающем на дальнейшем сближении с Евросоюзом, который поддержал независимость Косово. Движение страны в ЕС возглавил Тадич, у которого евроинтеграция Сербии была одним из ключевых пунктов президентской программы. 22 сентября 2009 года Сербия подала заявку на вступление в ЕС.

С приходом Тадича к власти Россия и Сербия продвинулись в развитии торгово‑экономических связей и не утратили связи политические. Россия субсидировала сербскую экономику в сфере торговли, и потенциал сербско‑российского сотрудничества стал на порядок выше, чем у Сербии с ЕС. Мало того, Владимир Путин поддержал сербского президента в одной из главных политических проблем страны – отделении Косово. В одном из своих выступлений Тадич заявил, что вооруженные силы Сербии «жизненно заинтересованы в сотрудничестве с Россией, включая развитие программ модернизации военной техники». Вооружение сербской армии в то время было в основном российского производства. Это были вертолеты Ми‑24, Ми‑17, Ми‑8, а также самолеты МиГ‑29.

Новая эпоха в отношениях Сербии и России началась в 2012 году с избранием на пост президента Томислава Николича. Страны заключили договор, в соответствии с которым 80% товарооборота между двумя государствами не подлежит налогообложению. Министерство обороны Сербии установило прочное взаимодействие с Министерством обороны России. ВВС Сербии частично обновили авиацию за счет помощи из РФ. Путин занял однозначную позицию в отношении суверенитета Сербии, подчеркивая, что Москва не станет признавать независимость Косово и Метохии и полностью поддержит Белград во всех его начинаниях по сохранению целостности страны. Россия, используя право вето в Совбезе ООН, до сих пор препятствует принятию Косово в организацию, а Белград демонстрирует свои пророссийские взгляды, отказываясь поддерживать санкции, наложенные Евросоюзом на Россию в связи с украинским конфликтом.

Из‑за поддержки со стороны России большинство в ЕС раздражает сербская политика в отношении Косово. Тем не менее под руководством Брюсселя сербские и косовские власти ведут переговоры о нормализации отношений, хотя восприятие ситуации у них прямо противоположное. Для Белграда «самопровозглашенной государственности Косово» просто не существует, для Приштины признание независимости со стороны Сербии – одна из главных целей переговоров. Нынешнее руководство Сербии во главе с президентом Александаром Вучичем и премьер‑министром Аной Брнабич оказалось перед непростым выбором. Неприятие независимости Косово, нежелание вступать в НАТО и прекрасные отношения с Россией, не соответствующие принятым в ЕС законам о совместной внешней политике и политике безопасности, остаются серьезным препятствием на пути страны в Евросоюз. С 2014 года, когда Белград начал переговоры о вступлении в ЕС, было открыто лишь 8 из 35 переговорных статей, а закрыто только две – касающиеся науки и культуры. Такими темпами Сербия окажется в Евросоюзе не раньше чем в 2025‑2030 годах, хотя в качестве желаемого года Белград обозначил 2020‑й. К этому времени необходимо договориться по одному из самых сложных вопросов – о нормализации отношений с самопровозглашенной республикой Косово. Но учитывая то, что без признания ее независимости в существующих территориях команду открыть ворота в Евросоюз США не дадут, Сербии можно и вовсе забыть о евроинтеграции.

На днях Вучич в интервью австрийской газете Standart заявил, что Белград вряд ли когда‑нибудь признает Косово. На вопрос, есть ли у Сербии «план Б», президент ответил, что такого плана нет, но он «не начнет ни плакать, ни голодать перед учреждениями в Брюсселе», так как устал от ожидания вступления в Евросоюз, который не собирается принимать новые государства в обозримое время. «Я не мечтатель, а очень рациональный», – подчеркнул Вучич.

С другой стороны, сейчас для Сербии открылись новые горизонты в виде соглашения о создании зоны свободной торговли с Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС). 25 октября это соглашение, которое для балканской стороны имеет огромное экономическое значение, подписали премьер РФ Дмитрий Медведев и Ана Брнабич, а также главы правительств всех стран‑участниц. Зона свободной торговли с ЕАЭС открывает для компаний из Сербии доступ к рынку с населением 180 млн человек. Конечно, это соглашение создаст еще более благоприятный климат в политических и любых других отношениях между Россией и Сербией.

Белград