США в ожидании республиканского реванша

Досрочное голосование в штате Нью-Мексико сейчас в самом разгаре. Фото Reuters

Американское общество, представляющее собой классический социум групповых интересов и соответствующих им заинтересованных групп, давно погибло бы от междоусобной борьбы, если бы не сложившийся в нем за десятилетия механизм их регулирования и согласования. Таким универсальным механизмом является демократия, использующая свои основные инструменты: парламентаризм, политические партии, свободная пресса, избирательный процесс, лоббирование и др.

Отцы-основатели Соединенных Штатов с самого их рождения хотели создать государство на принципиально ином фундаменте, нежели существовавшие тогда остальные страны. Основанная на принципах личной свободы и народного суверенитета, децентрализованная и рассредоточенная, исходящая от народа и подотчетная ему власть стала тем идеалом, которому верили и к которому стремились многие поколения американцев.

Механизм согласования интересов

Веря в пагубность чрезмерной концентрации власти в одних руках, неизбежно ведущей к произволу и тирании, прорицательные отцы-основатели американского государства в конце XVIII века создали такой механизм его функционирования, который, оказавшись универсальным, был воспринят остальными нациями, вставшими вслед за североамериканскими колониями Англии на путь освобождения от пут колониализма и феодального порядка.

Важным инструментом этого универсального механизма являются выборы, обеспечивающие как сменяемость обладателей властных полномочий, так и их ответственность перед избирателями.

Американцы, считающие право голоса одним из главных конституционных прав, привыкли регулярно избирать претендентов на более чем 18 тыс. должностей: президентов страны, губернаторов штатов, выборных представителей всех уровней, глав сельских общин и судей.

Конечно, главными в США являются проходящие каждые четыре года президентские выборы, которые выполняют не только свое прямое назначение – избрание главы государства и новой администрации. Год президентских выборов является для американцев своеобразным моментом истины, когда вся страна погружена в широкую общественную и политическую дискуссию, в ходе которой обсуждаются все волнующие проблемы и пути их решения.

Промежуточные выборы

Проходящие каждые два года между президентскими, промежуточные выборы привлекают особое внимание. Переизбранию на них 8 ноября подлежит треть сенаторов, все (435) члены Палаты представителей и губернаторы 36 штатов. Хотя сам хозяин Белого дома не переизбирается, эти выборы часто называют референдумом по политике действующего президента. Американцы убеждены, что двух лет вполне достаточно для того, чтобы подвести первые итоги пребывания администрации у власти. Этот фактор не позволяет расхолаживаться и самой президентской команде, нацеленной на то, чтобы уже в первые два года правления запустить свои главные инициативы и добиться зримых результатов. Если все идет по плану, партия президента может рассчитывать на поддержку избирателей и формирование большинства в обеих палатах Конгресса (Сенате и Палате представителей). Однако такое происходит крайне редко.

Разделенное правление

Обычно на первых, после президентских, промежуточных выборах партия победителя теряет поддержку электората, а вместе с ней и большинство в одной или двух палатах. В результате складывается ситуация разделенного правления – президент и фракции большинства принадлежат разным партиям. Однако стремящиеся к обеспечению парламентского большинства партии не видят в этом большой трагедии. Они воспринимают случившееся как проявление воли избирателей и закономерный результат политики правящей партии.

Сама система разделенного правления наиболее адекватно отражает суть американского общества, сотканного из этнических, расовых, религиозных и иных сегментов, формирующих внутри него множество разделительных линий, до сих пор так и не приведших к его расколу.

Причиной сохранения этого разделенного, но все же целостного общественного организма является двухпартийное согласие, к достижению которого стремятся главные политические силы страны – демократы и республиканцы. Правда, за последние десятилетия в условиях растущей поляризации оно подверглось серьезной эрозии. Связано это с тем, что внутри самих партий стали происходить разъединительные процессы. В Демократической партии укрепились позиции левых, лидером которых стал сенатор Берни Сандерс – дважды безуспешно пытавшийся штурмовать Белый дом (в 2016 и в 2020 годах). В Республиканской партии, наоборот, происходил сдвиг в сторону правого консерватизма, знаменем которого стал президент Дональд Трамп (2016–2020) – самый авторитарный хозяин Белого дома за всю историю США.

Подобный дрейф главных политических сил страны в XXI веке сопровождался небывалой общественной радикализацией, подтачивающей основы республиканско-демократического консенсуса. Она проявляла себя не только в появлении и активизации новых общественных движений (Движение чаепития, «Захвати Уолл-стрит»), но и в стенах Капитолия, ставшего настоящим полем битвы между президентом и его противниками.

Нынешняя расстановка сил

Расстановка сил в Конгрессе, сложившаяся после выборов-2020, явно благоволит демократам. Сегодня они располагают незначительным большинством мест в Палате представителей (218 против 212) и шатким равновесием в Сенате (50 республиканцев против 48 демократов и 2 независимых). Решающий голос, позволяющий контролировать верхнюю палату, принадлежит председательствующей в ней вице-президенту Камале Харрис. Все это давало демократам возможность контролировать повестку дня обеих палат Конгресса, блокируя при этом ряд республиканских инициатив (расследование связей Хантера Байдена с Китаем, новое иммиграционное законодательство, импичмент президенту и др.).

Республиканцы, и прежде всего сторонники Трампа в Конгрессе, тешат себя надеждой на реванш, на скорую собственную победу, которая проложит их неуемному кумиру в 2024 году прямую дорогу в Белый дом. Да и сам Трамп, все еще остающийся мощным мобилизатором консервативных масс и прилагающий немалые усилия для продвижения своих людей на Капитолийский холм, несмотря на неутихающие скандалы вокруг него, полон решимости повторить былой триумф и вновь занять президентское кресло.

Согласно социологическим опросам, демократы имеют чуть более 60% шансов для удержания Сената, а республиканцам на 75% шансов удастся отвоевать Палату представителей.

В центре нынешних предвыборных дискуссий прежде всего волнующие американское общество внутренние проблемы. Состояние экономики, право на аборты и решение Верховного суда о передаче прав на прерывание беременности властям штатов, проблемы иммиграции и преступности, здравоохранения, экологии, контроль над оборотом оружия – в фокусе внимания участников нынешнего избирательного цикла. Причем республиканцы пытаются «оседлать» традиционную повестку дня демократов, акцентируя внимание преимущественно на социальных проблемах.

Внешнеполитические дела, как правило, не столь волнуют американцев, как проблемы внутренние. Однако развивающийся кризис в Украине и российская спецоперация заставляют обращать внимание и на них. После присоединения Крыма к России в стране сложился стойкий двухпартийный антироссийский консенсус, который будет определять политику Джозефа Байдена на этом направлении и в дальнейшем вне зависимости от исхода выборов в ноябре. Санкционная спираль, раскручиваемая США и их союзниками с 2014 года, стала главным инструментом сдерживания России. И какие-либо перемены на этом направлении не ожидаются.

С исходом нынешних выборов многие связывают и дальнейшую судьбу Байдена, намеревающегося принять участие в президентской гонке 2024 года, как, впрочем, и перспективы Трампа, жаждущего реванша и мести своим оппонентам.

При этом необходимо учесть и то, что многое будет определять внутрипартийный расклад в каждой партии: возьмут ли у республиканцев окончательно верх трамписты или партия сможет удержаться в умеренно консервативном русле; смогут ли демократы нейтрализовать ту левую волну, которая вознесла Сандерса, и вернуть партию в традиционное либеральное русло.

От этого зависит и ответ на главный вопрос: сумеет ли американское общество вернуться к тому республиканско-демократическому консенсусу, который удерживал его от радикализма и проявлений взаимной вражды прежде?