Сергей Станкевич
Предвыборный слоган Эрдогана – «Для века Турции: подходящее время, подходящий человек». Фото Reuters
В середине мая в Турции пройдут критически важные президентские и парламентские выборы. 61 млн избирателей в стране и еще 3 млн за рубежом должны сделать «поворотный» для нации выбор. На кону стоит судьба проекта великодержавной Турции, которому действующий президент Реджеп Тайип Эрдоган, претендующий на переизбрание, отдал 20 лет. Проект будет продолжен либо поэтапно демонтирован.
В предвыборном багаже Эрдогана немало того, что его сторонники считают достижениями. Он де-факто создал «союзное государство» Турции с Азербайджаном. Турецкий бизнес глубоко укоренился в Грузии. Эрдоган показал себя как результативный переговорщик, сохраняющий диалог одновременно с Москвой и Киевом. Он подчеркнул свою незаменимость в роли хранителя черноморских проливов, «смотрящего за порядком» на всей черноморской акватории. И лично стал инициатором и гарантом Черноморской продовольственной инициативы, которая кормит Турцию (более 4 млн т зерна за год) и влияет на состояние глобального продовольственного рынка. При Эрдогане в стране был создан ВПК, который обеспечивает нужды национальной армии на 80% и наращивает экспорт. В итоге Турция превратилась во влиятельный центр силы для Юго-Западной Азии, Ближнего Востока, Южной Европы и Кавказа.
Турецкая экономика (часто именуемая эрдономикой) немало зарабатывает, став логистическим мостом и площадкой межвалютных расчетов между Россией и международными компаниями, торгующими поверх санкционных барьеров. Ахиллесовой пятой эрдономики остается инфляция в десятки процентов.
В мае пойдет загрузка топлива в первый блок турецкой АЭС «Аккую», сооружаемой Россией. В следующем году станция даст недорогой ток в энергосистему. Идет подготовка к запуску в конце года во Фракии международного хаба по торговле поступающим извне природным газом. Эрдоган хотел бы стать хозяином мирных переговоров между Москвой и Киевом, а также главным бенефициаром в реконструкции разрушенных боевыми действиями территорий, чьими бы они ни стали.
Эрдогану уже видится прямая дорога Турции к статусу великой державы (включая вхождение страны в постоянные члены СБ ООН), но для этого ему нужен еще как минимум один президентский срок. А получить его будет совсем не просто.
Эрдогану противостоит 74-летний Кемаль Кылычдароглу, лидер Народно-Республиканской партии (НРП), в поддержку которого создан предвыборный Национальный альянс из шести партий – идеологически крайне разнородных. НРП традиционно выступает с левоцентристских умеренно-националистических и секулярных позиций, восходящих к «отцу нации» Мустафе Кемалю Ататюрку. В компании с кемалистами оказались крайне правые националисты (Партия добра) и даже исламисты (Партия счастья).
У самого Кылычдароглу в багаже госслужба в роли главы Минфина и Фонда социального страхования. Оппозиционный блок выдвигал его в долгих дебатах методом исключения: гораздо более популярные лидеры (в первую очередь мэры Анкары и Стамбула Мансур Яваш и Экрем Имамоглу) были отклонены из-за тех или иных противоречий. С трудом все сошлись на компромиссном ветеране Кылычдароглу, которого в СМИ иногда именуют «турецким Ганди».
Национальный альянс опубликовал пространный «Меморандум о взаимопонимании по общей политике», похожий на идеологический винегрет, смысл которого – призыв к нации отказаться от великодержавных амбиций и сосредоточиться на внутренних проблемах – экономике и финансах. Центральным элементом этой платформы является обещание демонтировать созданную Эрдоганом авторитарную систему «исполнительного президентства», которая обеспечивала концентрацию почти неограниченных полномочий в руках главы государства. Взамен оппозиция предлагает вернуться к «усиленной парламентской системе», в которой главным лицом вновь будет премьер-министр. Таким образом, если Кылычдароглу станет президентом, ему придется самому лишить себя большинства нынешних полномочий. Сомнительно, что с этим безропотно согласятся амбициозные мэры Яваш и Имамоглу, которым обещаны посты вице-президентов.
Особый интерес вызывают перемены во внешней политике Турции, возможные в случае победы Национального альянса. В программном Меморандуме на этот счет есть несколько трудноисполнимых пожеланий. Национальный альянс хотел бы возобновить процесс вступления страны в ЕС, в частности выполнять решения Европейского суда по правам человека, что повлечет освобождение оппозиционеров, посаженных при Эрдогане. Но путь в ЕС вряд ли совместим с намерением Кылычдароглу «защищать приобретенные права Турецкой Республики Северного Кипра», которую Брюссель рассматривает как оккупированную часть страны – члена ЕС. В Меморандуме говорится о возвращении к участию в совместной программе девяти стран по созданию и закупке ударных истребителей пятого поколения F-35. США ранее исключили из программы Турцию после приобретения Эрдоганом у России систем ПВО С-400. Анкаре пришлось бы вернуть в РФ закупленные и установленные комплексы ПВО, но о таком намерении оппозиционеры умалчивают.
Интересно, что в Меморандуме вообще не упоминаются США. Это отражает доминирование среди партий Национального альянса негативно-критических взглядов на внешнюю политику США. Не говорится также об Украине или о желании продолжить стамбульские мирные переговоры, зато выражено намерение обеспечить «значительную выгоду» для Турции по итогам конфликта.
Кылычдароглу хочет нормализовать отношения с режимом президента Сирии Башара Асада. После чего в Сирию предполагается вернуть около 2 млн беженцев, что существенно облегчит ситуацию в социальной и трудовой сферах Турции. А на этом направлении Анкаре придется тесно взаимодействовать с Россией. Будущие отношения с РФ в Меморандуме описываются как «сбалансированные», основанные на «взаимопонимании и равноправном партнерстве». Кылычдароглу обещает в диалоге с Москвой меньше личных и больше институциональных контактов.
Президентские выборы почти неизбежно пройдут в два тура. Во втором туре Национальному альянсу будет крайне важно привлечь голоса более чем 15-миллионной курдской общины, чьи представители в блок не вошли и особых симпатий к нему пока не проявляют. На исход выборов существенно влияет крупнейшая в истории Турции серия землетрясений, которая в феврале унесла жизни более 50 тыс. человек и около 1,5 млн оставила без крова. Эрдоган сажает виновных застройщиков, обещает предоставить всем как минимум временный кров до конца года, а полноценное жилье – в следующем году. На этом фоне «бухгалтер и социальный работник» Кылычдароглу по стилистике не выглядит волевым лидером, способным на управление чрезвычайной ситуацией.
Эрдоган за последние годы провел тотальную зачистку армии, бюрократической и судебной систем, заполнив их людьми, лично заинтересованными в сохранении своих позиций и в продолжении великодержавного проекта. Чтобы победить и затем демонтировать властную машину Эрдогана, оппозиции надо выигрывать выборы с отрывом примерно в 15%, а такой исход пока не просматривается. Шансы сторон выглядят примерно равными. Относительное преобладание Национального альянса в ряде опросов не стоит переоценивать. В том числе и потому, что не все участники опросов дважды проголосуют. За Эрдоганом стоит Партия справедливости и развития (ПСР), имеющая широкую сеть и традиционную поддержку за пределами нескольких крупных городов, а также в голосующей диаспоре. В блоке с ПСР выступают несколько правых националистических партий и групп. На выборах в парламент ПСР может получить наибольшее число (около трети) из 600 мест. Тогда у Эрдогана появится возможность перетащить под ПСР фракции малых партий вплоть до получения большинства. И вот ведь парадокс – в перспективе претендовать на власть уже в качестве премьера.
В случае победы Национального альянса новый президент и его коалиция постараются возродить идеологию и практику европеизированной Турецкой Республики, 100-летие создания которой Ататюрком страна торжественно отметит в октябре. И покончить с эпохой Эрдогана, который уже два десятилетия проводит тихий демонтаж наследия Ататюрка, легитимизируя возврат исламских и пантюркистских ценностей в обновленной версии.
Эрдоган, со своей стороны, готовится к решающей схватке за право продолжить эпоху продвижения Турции к великодержавию. Он хотел бы завершить 100-летие республики Ататюрка, оставив отца нации в почетном мавзолее, но отправив в архив большинство его идей вместе с партией его сторонников. У следующего 100-летия турецкого государства, по-видимому, предполагается другой отец-основатель.
Эрдоган отточил мастерство жестких закулисных давлений и сделок. Если бы у его команды не было внятного плана, он вполне мог бы пойти на перенос выборов в будущее, имея для этого чрезвычайные основания и юридические рычаги. Вместо этого Эрдоган, наоборот, передвинул выборы ближе – с июня на 14 мая. Это прямая символическая отсылка к выборам 14 мая 1950 года, которые в истории Турции стали поворотными – от монополии кемалистов к многопартийности. Новые поворотные выборы, как ожидается, завершат одно 100-летие турецкой государственности и откроют новое.
В Турции происходит столкновение двух национальных коалиций, апеллирующих к различным комплексам идей и символов, ратующих за свой вариант долгого будущего для страны. Выбор избирателей, возможно, определит их образ жизни на целую эпоху.
Стамбул–Москва
