Геннадий Петров
Израильские солдаты пока уверенно выигрывают войну, но проигрывают мир. Фото Reuters
Чем дольше длится война между Израилем и ХАМАС, тем менее охотно израильские, европейские и американские чиновники говорят о том, что будет после окончания боевых действий. Мало кто сомневается в израильской победе. Если иметь в виду под этим словом момент, когда танки ЦАХАЛ выйдут к египетской границе и весь анклав, как 20 лет назад, будет опять наводнен израильскими военными и боевой техникой – да, такая победа, конечно, будет достигнута. Но что делать после нее? Кому достанется зачищенный от ХАМАС сектор Газа? От того, какие ответы будут даны на эти вопросы, зависит подлинный итог войны.
Военные сводки к двадцатым числам декабря вроде бы дают израильтянам повод для умеренного оптимизма. ЦАХАЛ пусть медленно, но расширяет географию боевых действий. Количество ракетных обстрелов территории Израиля уменьшается – зримое свидетельство снижения военного потенциала ХАМАС. Еще одно свидетельство – переговоры в Каире. Правительство Биньямина Нетаньяху, критикуемое со всех сторон, очень хотело бы вернуть как можно скорее хотя бы часть из 117 израильских заложников (всего их вместе с иностранцами к концу декабря было 128), находящихся в руках у радикалов в секторе Газа. Для этого оно готово пойти даже на временное перемирие – а это условие хамасовцев теперь не устраивает. Они настаивают только на полном прекращении огня, видимо, понимая, что других способов помешать продвижению ЦАХАЛ, чем использовать заложников в качестве рычага давления, больше не осталось.
До Нового года, как вроде бы настойчиво просила администрация Джозефа Байдена, боевые действия, конечно, не закончатся. Но бои идут в Хан-Юнисе, на юге сектора, и в туннелях под Газой. Значит, как и следовало ожидать, компенсировать огромное израильское военно-техническое превосходство упорством сопротивления палестинские группировки не могут.
В этой ситуации все больше утечек о закулисных переговорах о послевоенном будущем сектора Газа, в которые вовлечены все так или иначе связанные с этим конфликтом государства. На этой почве, как сообщает The Washington Post, резко обострились отношения администрации Белого дома и израильского правительства. Нетаньяху непреклонен: он настаивает на бессрочной израильской оккупации сектора Газа. Байден же является проводником идеи, которую помимо США принимают и Евросоюз, и ведущие арабские страны, и руководство ООН: анклав нужно возвратить под контроль Палестинской национальной администрации (ПНА).
Палестина, напомним, распалась де-факто на два независимых государственных образования в 2006–2007 годах.
Сначала выборы в палестинский парламент выиграл ХАМАС, потом дело дошло до вооруженных столкновений военного крыла группировки (бригад Изз ад-Дина аль Кассама) с ФАТХ – военным крылом Организации Освобождения Палестины (ООП). Это был не только спор о власти. Соревновались две модели будущего Палестины: быть ей светским государством или исламисты из ХАМАС смогут провести свой государственный эксперимент – настолько, насколько позволят имеющиеся условия полублокады со стороны Израиля. В итоге за хамасовцами остался сектор Газа – и они, несмотря ни на что, сохранили высокую популярность. А ООП подконтролен Западный берег реки Иордан. При этом популярность правительства Махмуда Аббаса сильно упала. Выборы руководства ПНА уже много раз откладывались, что само по себе внушает сомнения в наличии у палестинских властей серьезной поддержки.
По существу, Запад сейчас вмешался в давний, так и не окончившийся чьей-либо убедительной победой спор между израильскими правыми и левыми. Он идет еще с 1980-х годов, с момента Первой интифады. Левые с разной степенью категоричности отстаивали вариант размежевания с палестинцами. Его крайние воплощения совпадали с положениями резолюций ООН. Сектор Газа и Западный берег реки Иордан должны стать отдельным государством, а все мешающие его нормальному существованию факторы (присутствие израильских войск, ограничения на передвижение людей и товаров, еврейские поселения) должны быть ликвидированы. На один, но большой, с точки зрения израильтян, недостаток этого варианта все время указывали правые: нет гарантий, что новое государство будет безопасным соседом.
Подавляющее большинство палестинцев считает своей землей отнюдь не только сектор Газа и Западный берег реки Иордан. И чем меньше контроля со стороны Израиля – тем больше вероятности того, что независимая Палестина станет плацдармом для удара по еврейскому государству. Реальность после Соглашений Осло 1993 года, когда вариант левых, пусть и не в радикальном виде (без ликвидации еврейских поселений и полного вывода израильских военных) был реализован, как будто подтверждала эти опасения, постоянно существующие в израильском обществе. Особенно когда выяснилось, что официальное палестинское руководство полностью контролировать палестинскую «улицу» и все многочисленные квазиармейские организации, порожденные ею, не в состоянии.
Правые, в числе которых и Нетаньяху, предлагали не искать окончательных решений палестино-израильского конфликта, а принять его как данность. Они призывали израильтян смириться с тем, что террористическая активность палестинских радикалов будет всегда. Ее надо стараться уменьшить до минимального уровня (лучше – полицейскими методами), но не стоит уповать на один решительный шаг, который сведет ее до нуля. Можно лишь надеяться, что со временем палестинская «улица» устанет от противостояния с Израилем – и тогда уже все само собой разрешится.
Секрет непотопляемости Нетаньяху, которого раз за разом поддерживали избиратели, несмотря на тянущийся за ним шлейф коррупционных скандалов, во многом объясняется постепенным примирением Израиля с тем, что его вариант разрешения палестино-израильского конфликта безальтернативен. Тем более что активность радикалов год от года снижалась. Судя по имеющимся данным, МОССАД прозевал атаку 7 октября из-за того, что там разделяли убеждение многих израильтян: ХАМАС нынче не тот. Зачем Исмаилу Хание и прочим уютно устроившимся за рубежом политическим лидерам группировки вступать в самоубийственную схватку с многократно превосходящим его по силам противником?
Теперь выясняется, что израильские спецслужбы, а значит, и Нетаньяху лично, совершенно упустили из виду тех, кто непосредственно руководил многотысячной армией ХАМАС в секторе Газа и вовсе не собирался складывать оружие. Яхъя Сарвар, политический лидер группировки в анклаве, проведший значительную часть своей жизни в израильских тюрьмах, подготовил атаку 7 октября и тем самым опрокинул все расчеты израильских правых. Для палестинской проблемы все-таки придется искать решение. Проблема в том, что новых вариантов не просматривается.
Запад, а вместе с ним ООН, да и Россия тоже, предлагают возродить дух Соглашения Осло, вернуться к идее размежевания двух государств, создания крепкого палестинского правительства. А Нетаньяху предлагает вернуться еще дальше – во времена до Осло, прямой израильской оккупации, а значит, бесконечной войны: вариант, при котором палестинцы сектора Газа повторят судьбу армян Нагорного Карабаха, представляется пока уж слишком жестким и нереальным.
Сюда можно прибавить медленный, но неуклонно идущий разворот общественного мнения в странах ЕС и, что особенно неприятно для израильтян, в США в сторону поддержки палестинцев. Можно сколько угодно говорить о 1 тыс. погибших 7–8 октября. Но погибшие в секторе Газа, которых не одна, а много тысяч, неизбежно окажутся важнее, нравится это в Израиле или нет.
