Дмитрий Сабов
Президент Эмманюэль Макрон курирует идейное и техническое перевооружение французской армии лично. Фото Reuters
На исходе седьмого года своего президентства (впереди еще три) президент Франции Эмманюэль Макрон довел до совершенства искусство управлять кризисами, которые сам же и создает. В мирные времена он успешно занимался этим в политике внутренней, что обеспечило две победы на выборах главы государства, но достаточно регулярно выплескивало на улицы массовые протесты разного рода. На это смотрели как на особенности национальной политической игры: ну не могут они там, на родине мушкетеров и якобинцев, без дуэлей и революций. Теперь этот национальный Рубикон перейден.
Вот уже месяц как шокирующие заявления главы Пятой республики о том, что он не исключает отправки в Украину наземного контингента французских военнослужащих, будоражат Европу. Впервые тезис был озвучен Макроном 26 февраля, а уже через пару дней последовал жесткий, но спокойный ответ президента РФ. Оглашая Послание Федеральному собранию, Владимир Путин напомнил о судьбе тех, кто направлял когда-либо свои контингенты на территорию нашей страны, и предупредил: «Теперь последствия для возможных интервентов будут гораздо более трагичными. Они должны, в конце концов, понимать, что у нас тоже есть оружие, которое может поражать цели на их территории».
Корректировка с французской стороны последовала – в сторону ужесточения. Сначала в телеинтервью Макрон подтвердил, что опция отправки солдат «не исключена». Потом конкретизировал, что задача состоит в том, чтобы Россия проиграла в Украине. В кулуарах Елисейского дворца, а затем и на еэсовских саммитах заговорили о новой тактике – «стратегической двусмысленности»: мол, раньше мы не знали, что ждать от России. А теперь пусть не знают, что ждать от нас. Наконец, на прошлой неделе отчитались французские генералы – о том, как они над поставленной задачей (по наполнению этой «двусмысленности» содержанием) работают.
За этот месяц коллизия обросла тоннами комментариев и толкований разной степени объективности. Как оказалось, врасплох Макрону удалось застигнуть совсем не Россию, а союзников по НАТО и по ЕС. От Вашингтона до Варшавы от макроновской инициативы по отправке «наземных контингентов» с ходу поспешили откреститься все, включая генсека альянса Йенса Столтенберга. В Германии и в самой Франции прошли бурные парламентские дебаты, в которых ясно обозначилась схема будущих кризисов: в цитаделях демократии вовсю заработал принцип «кто не с нами (в данном случае – с Макроном. – «НГ»), тот против нас». Вал эмоциональных оценок нарастает по мере того, как становится ясно, какой снежный ком покатился с горы. Одни не понимают, почему во имя мира говорят только о войне. Другие – зачем главком Макрон обнародовал планы собственного Генштаба. И все, в том числе и поклонники, – как объяснить избирателю, что он должен готовиться к конфронтации, да еще с ядерной подоплекой.
Так зачем же было бить по своим? Тут следует прислушаться к французским политтехнологам, а они не исключают, что на такую реакцию и делался расчет. В публичных дебатах Макрон любит выводить на эмоции, чтобы подтолкнуть к резким шагам и за счет этого самому подняться над схваткой. Словом, чтобы вглядеться в мотивы и стилистику той игры, которую затеял президент третьей, по классификации Стокгольмского международного института исследования проблем мира (SIPRI), ядерной державы планеты, хлесткие оценки лучше отложить в сторону. И эмоции, по возможности, тоже.
По прошествии месяца направления главного удара стали просматриваться. Это отнюдь не только Россия, от которой Париж получил ту реакцию, которой, похоже, и ожидал. Противопоставить этому пока, кроме «стратегической двусмысленности», нечего. Главное – отстроить союзников. И момент для этого выбран критически точный.
За восемь месяцев до голосования в США, отмечают едва не хором европейские аналитики, уже ясно, что Вашингтону, кто бы ни победил, будет не до Украины и не до Европы. Венгерский премьер Виктор Орбан привез из Флориды, где только что пообщался с Дональдом Трампом, известие, что тот «не даст ни цента Киеву». Франсуа Хейсбург, старший советник по Европе Международного института стратегических исследований в Лондоне, выразился еще определеннее. «Трамп в известном смысле уже у власти, – считает он. – Он диктует Конгрессу, помощь Запада Украине сократилась наполовину. Даже если Байдена переизберут, Европа окажется в мире, где Штаты будут не столь активны, как раньше». В общем, Америка проголосует за изоляционизм, какое бы имя у нового президента ни было.
В окружении президента Макрона, утверждает аналитическое издание L’Opinion, в этом контексте уверены, что пора готовиться к «оси Трамп–Путин», причем немедленно. Это значит: пора брать в свои руки европейское лидерство, о чем Макрон мечтает уже давно, со времен первого президентства Трампа, когда стало ясно, что за океаном намерены монетизировать «атлантическую солидарность» и «услуги» НАТО. Сейчас же момент исключительный – США вне игры, Германия осторожничает, а конкурентов не видно. У Франции давно есть концепция и на этот случай – «европейская стратегическая автономия». Как сказал в свое время директор Института международных и стратегических отношений Паскаль Бонифас, а почему бы не попробовать и Европу «сделать снова великой»?
Что для этого нужно? Возглавить еврокоалицию и придать ей оборонный и стратегический статус. Как? Через поддержку Украины, ведь место куратора опустело: в Лондоне, похоже, опять грядет смена премьера, Берлин при канцлере Олафе Шольце на первые роли не претендует. Дело за малым – придумать коалицию и возглавить. В общем, вот он, «второй украинский» и пока главный фронт Макрона.
Главный, потому что единства-то нет. Шольц жестко отреагировал на идею отправить солдат в Украину, заявив, что ни одного немецкого и европейского солдата там не будет. Дошло до нападок: Макрон заявил, что немцы отправляли поначалу Киеву лишь «спальные мешки» и «каски», в ответ на это Институт в Киле подсчитал, кто сколько потратил, и выяснилось, что боевитая Франция по помощи Украине аж на 14-м месте.
Мирились в «Веймарском треугольнике» – с помощью Польши. Ее премьер Дональд Туск с ролью примирителя справился. И это тоже симптом – президент Франции, вчера главный переговорщик с Москвой, призывавший «не унижать достоинства» России, потому что с ней надо будет договариваться о мире, с помощью Варшавы загоняет Германию в новую антироссийскую коалицию. «Слухи о разногласиях между лидерами преувеличены», – подвел черту премьер Туск, с удовольствием подчеркнув новую роль Варшавы в ЕС.
В остальном, как показал последний саммит в Брюсселе, в ЕС всё как всегда. Страны Балтии довольны «сменой вех» французского президента с пророссийских на антироссийские, нахваливают «стратегическую двусмысленность». Недовольны в Италии, где еще не постигли логику французских кульбитов. Много вопросов у нейтральной Австрии. Непорядок и на «финансовой передовой»: ЕС строит военную экономику, но направлять в Киев миллиардные дивиденды от захваченных российских активов за рубежом чревато последствиями – Москва предупредила, что это будет рассматриваться как воровство со всеми вытекающими для инициаторов и участников последствиями. Из-за океана к такому шагу подталкивают, но расплачиваться-то ЕС.
В общем, ясно, что «стратегическая автономия», еще не став официальной доктриной, уже требует жертв от всех участников. Поэтому скорее всего коалиция будет a la carte – каждый вложится тем, чем может и чем готов рискнуть, прогнозирует L’Opinion. Кто – оружием, кто – боеприпасами, кто пришлет специалистов по разминированию, а кто-то раскошелится больше других. Только вот с претендента на лидерство это не снимает вопроса о главном: как же быть с отправкой солдат?
«Третий украинский» фронт Макрона, как нетрудно догадаться, французский. И дело не только в том, что непонятно, какие части и как посылать в страну, которая их даже не ждет (Киев просит помочь материально). Дело опять же в цене вопроса. Дебаты в Национальной ассамблее, где договор о гарантиях безопасности Украине удалось протащить большинством, показали, что под ударом репутация Макрона как менеджера, способного разруливать кризисы в экономике и на международной арене, а именно в этом качестве его и переизбирали в 2022-м. Да, COVID-19 он разрулил, «желтых жилетов» и пенсионный бунт как-то тоже, но кризисное управление стало правилом, этих кризисов слишком много, и они продолжают поступать.
«Это эксперты могут одобрять президентский прессинг, – говорит о тактике «двусмысленности» по отправке войск в Украину депутат промакроновской партии на условиях анонимности, – а вот французскому среднему классу страшно. Он от рисков устал. Политически это ошибка».
Опросы подтверждают: 65% боятся того, что последствия украинского конфликта больно ударят по Франции. Еще больше, 84%, боятся госдолга, он рекордный в ЕС – 3,2 трлн евро, это та самая плата за управление кризисами в кредит, и выплачивать его придется нескольким поколениям. Хуже того, в апреле кредитный рейтинг страны обновят агентства Fitch и Moody’s, затем – Standard & Poor’s. Если хоть одно из них оценку понизит, это ударит не только по инвестициям и социальным программам, но прежде всего – по Макрону, чьи реформы так и не заработали.
Марин Ле Пен говорит о «катастрофе управления» и о том, что «финансовый Моцарт» (так прозвали Макрона за удачные сделки во времена работы в банке Ротшильдов) «перекладывает свою некомпетентность на плечи французов». Встреча с избирателем, к слову, не за горами. 9 июня выборы в Европарламент, по опросам, «Национальное объединение» на 12% опережает коалицию правящих партий вместе со всеми разговорами об «автономии» и Украине. Тут уж без всяких двусмысленностей: речь, можно сказать, о войне за макроновское наследство.
