Антон Сычев К КОНЦУ 90-х бурные дискуссии о слишком большом количестве действующих в России кредитных организаций постепенно сменяются смутными сомнениями: не становится ли их слишком мало? И действительно, сохранив нынешние темпы отзыва лицензий (за последние полтора года их было отозвано больше трехсот), ЦБР вполне сможет лет через пять довести количество банков до предперестроечного уровня. Может сложиться впечатление, что сокращение количества кредитных организаций занимает почетное место традиционного российского экономического фетиша - жесткой монетаристской политики. Подобные репрессивные меры, применяемые в отношении банковской системы на фоне непрекращающихся разговоров о необходимости ее скорейшей реструктуризации, заставляют заподозрить Банк России в несколько однобокой трактовке этого понятия. Между тем говорить так было бы не совсем корректно: ему просто не хватает денег.
Начало бурной деятельности по реструктуризации банковской системы было положено осенью 1998 г. с принятием программы "О мерах по реструктуризации банковской системы Российской Федерации". Ее утверждение сделало очевидным один факт: находящееся в состоянии жесточайшего бюджетного кризиса государство постарается принять в процессе минимальное финансовое участие. Как следствие этого на реальную государственную поддержку могла рассчитывать лишь небольшая часть кредитных организаций. Их потенциальный круг описывался в документе следующим образом. Российские банки были разделены на четыре группы: банки, финансовое положение которых более или менее стабильно; банки, ликвидация которых нецелесообразна по социальным соображениям; опорные региональные банки и, наконец, банки, подлежащие ликвидации. Поддержка государства могла быть оказана только банкам второй и третьей групп. При этом инструментом в оказании поддержки должно было выступать специально созданное Агентство по реструктуризации кредитных организаций.
Весной этого года Виктор Геращенко уже называл конкретные цифры. Среди имеющих возможность рассчитывать на поддержку упоминались 88 региональных и 18 крупнейших многофилиальных банков - потенциальных клиентов АРКО, финансовое положение которых было нестабильным. Однако после переговоров с потенциальными западными инвесторами, увенчавшихся лишь моральной поддержкой в виде одобрения программы реструктуризации, стало понятно: о спасении всех этих кредитных организаций речь не идет. Разворачивавшее свою деятельность АРКО в качестве приоритетного направления избрало санацию будущих опорных региональных банков, самоустранившись от решения проблем агонизирующих московских гигантов. Собственно, ничего удивительного в этом не было: выделенных агентству 10 млрд. руб. едва ли хватило на пару таких банков. В сложившейся ситуации деятельность АРКО просто была логичным образом переориентирована на решение посильных задач.
Круг кредитных организаций, имеющих возможность рассчитывать на поддержку АРКО, еще более сузился с принятием летом этого года Закона "О реструктуризации кредитных организаций". По словам директора департамента общественных связей АРКО Александра Вознесенского, к моменту принятия этого закона агентство уже сотрудничало с 15 региональными банками, согласившимися перейти под его контроль на договорных началах, кроме того, несколько проектов находилось на стадии согласования. Осуществление проектов реструктуризации кредитных учреждений на договорной основе в ряде случаев позволяло руководителям банков сохранить свои посты. При этом представители АРКО, назначавшиеся в эти банки на различные должности, лишь контролировали их деятельность.
Вступление в силу Закона "О реструктуризации┘", вводившего четкие критерии, определяющие возможность перехода кредитных организаций под контроль АРКО (для региональных банков - 20% активов или 20% вкладов населения региона), автоматически отсекло от программы часть банков, планы санации которых к этому моменту не были окончательно утверждены. По мнению некоторых представителей агентства, установленные законом количественные параметры были завышены, не позволяя проводить оздоровление тех банков, для которых АРКО это считало необходимым. С другой стороны, появление специальной законодательной базы в ряде случаев безусловно сыграло в разрешении проблем АРКО положительную роль. Так, один из крупнейших сибирских банков, Кузбасспромбанк, неохотно выполнявший достигнутые с агентством договоренности относительно объединения с четырьмя другими региональными банками, после принятия закона перешел под его управление на общих основаниях.
Усилив позиции АРКО в общении с кредитными организациями, закон одновременно расширил спектр мер воздействия, применяемых агентством к перешедшим под его управление банкам. В частности, было предусмотрено право на принудительное увеличение или уменьшение размера уставного капитала кредитной организации. По замыслу составителей закона, такая мера, как уменьшение капитала кредитной организации, могла бы способствовать минимизации расходов АРКО на приобретение контроля над санируемым банком.
С другой стороны, предполагалось, что уменьшение уставного капитала могло бы способствовать повышению заинтересованности владельцев банка в более активном участии в его финансовом оздоровлении. Между тем не совсем понятно, на что делался расчет. По сути, это лишь де-юре зафиксирует сокращение величины собственных средств банка, не изменив размер имущества, приходящегося на долю его учредителей. При этом банк выйдет из-под контроля акционеров, перейдя в управление АРКО, которое по закону может принять решение о ликвидации кредитной организации в связи с нецелесообразностью ее дальнейшей санации. При ликвидации проблемного банка, особенно с менее чем двухпроцентной достаточностью капитала (а именно такие организации попадают в руки агентства), его активов, скорее всего, не хватит даже для удовлетворения требований кредиторов, что уж говорить о стоящих в очереди последними владельцах. То есть если оздоровительные усилия новой администрации не увенчаются успехом, акционеры потеряют свои дополнительные вложения вместе с долями в уставном капитале.
Для акционеров, предпочитающих определенность, в законе, правда, имеется указание на возможность требовать от банка, перешедшего под контроль АРКО, возврата ликвидационной стоимости принадлежащих им долей, однако это положение содержит и некоторое лукавство. Во-первых, стоимость такой доли, скорее всего, будет иметь отрицательное значение, а во-вторых, в соответствии с Законом "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" учредители теряют возможность такого требования с момента введения моратория по требованиям кредиторов, которое, по логике вещей, будет первой мерой назначенной ЦБ временной администрации.
Принимая под свое управление банк, АРКО, как правило, действует по стандартной схеме: приобретение контроля - мораторий - расшивка картотеки - переговоры и финансовые вливания. Именно в последнем звене этой цепочки проявляется его главная сила: полномочия агентства, положение в банковской системе, фактически делающее его, а не Банк России, кредитором в последней инстанции для проблемных региональных банков, позволяют ему договариваться и с акционерами, и местной администрацией, и кредиторами, и другими банками. Однако ни одна из этих мер не способна решить главную стратегическую проблему: восстановление доверия клиентуры банка и насыщение его реальным бизнесом. На реструктуризацию перешедших под управление агентства банков отводится 3 года. За это время требуется, в частности, довести достаточность капитала кредитной организации от менее чем двух до 10-11%. И если восстановление платежности банка за этот период представляется вполне реализуемой задачей, то обеспечение рентабельности активов, необходимой для поддержания приемлемых темпов роста капитала, - проблема достаточно сложная. Пожалуй, существуют лишь два пути ее решения: чисто технический, при котором плохие и высокорисковые активы кредитной организации будут проданы либо переданы АРКО, что изменит знаменатель коэффициента достаточности капитала, либо более "экономический", при котором положительные сдвиги будут достигнуты за счет банковских слияний. Второй путь, безусловно, предпочтителен, так как связан с меньшими затратами, да и вообще больше соответствует идеям необходимости укрупнения банковского капитала.
Итак, стратегическая линия агентства вроде бы ясна. Его усилия, по всей видимости, будут сосредоточены на восстановлении банковской системы в регионах России. Впрочем, результаты деятельности агентства на этом поприще тоже не особо впечатляют. Как уже было сказано выше, на сегодняшний день реализуется всего 15 начатых еще зимой-весной проектов. Планы санации еще четырех организаций, переданные АРКО за три месяца, прошедших с момента принятия Закона "О реструктуризации┘", находятся на стадии рассмотрения. Создается впечатление, что этот нормативный акт только тормозит процесс. Доля правды в этом есть - по новой процедуре кредитные организации переходят под управление АРКО лишь после соответствующего предложения Банка России, раньше в этом вопросе агентство имело больше самостоятельности.
Что же ожидает проблемные кредитные организации, не попавшие под покровительство АРКО? Их дальнейшая судьба напрямую зависит от желания и способности акционеров оказать помощь, а кредиторов - договориться. В соответствии с принятым в начале 1999 г. Законом "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" для попавшего в затруднительное положение банка существуют всего два варианта дальнейшего развития событий: применение мер по предупреждению банкротства, если он небезнадежен, либо банкротство, если болезнь уже слишком запущена.
И все же надежды на масштабную посткризисную реанимацию российской банковской системы весьма и весьма призрачны. Оздоровление кредитной организации, не просто испытывающей кризис рентабельности, но уже находящейся на стадии проявления признаков неплатежеспособности, - весьма капиталоемкий процесс. В начале года оценки стоимости этого процесса колебались в районе 100 млрд. руб. Даже если учесть, что часть требовавших финансовой помощи банков уже ушла в историю, подобные вливания по-прежнему непосильны для ослабленной российской экономики.
