Издержки глобализации

СТРАТЕГИЯ развития отдельных стран становится заложницей идеи интеграции в мировую экономику. Открытость для торговли представляется как наиболее потенциальная сила для экономического роста, хотя интеграция в мировую экономику требует наличия институциональных предпосылок, создание которых обходится недешево. Введение реформ, отвечающих правилам ВТО, обойдется типичной развивающейся стране в 150 миллионов долларов - сумму, равную годовому бюджету на развитие во многих бедных странах.

Хотя государства получают выгоду от усиления своих институтов в соответствующих областях, реальность, по мнению Майкла Фингера, который подсчитал эту сумму, состоит в том, что "обязательства ВТО выражают слабую обеспокоенность проблемами развития". Интеграция также имеет институциональные предпосылки, но другие, менее уловимые. Открытость предполагает повышение подверженности внешнему риску, и отсюда - большую потребность в социальной безопасности. Таким образом, в реальном мире "переход к открытости" не является вопросом только снятия барьеров. Необходимо обеспечить соответствие международным правилам собственности, убирая вновь возникшие внутренние источники слабости и защищая себя от природных стихий.

Ни одна из институциональных реформ, необходимых для включения в мировую экономику, не является плохой: в действительности многие реформы независимо друг от друга желательны. Но осознайте сами открытость за то, чем она является: просачивающейся институциональной реформой. Реформы могут "просочиться", а могут и не "просочиться", даже если они "просачиваются", то в редком случае станут наиболее эффективным способом достижения желаемых целей, будь эти цели законодательной реформой, соблюдением прав человека или сокращением коррупции.

Инвестиции в предпосылки для открытости торговли и финансовой прозрачности как первое требование бизнеса в развитии не только исключают альтернативы, они вытесняют, возможно, срочные приоритеты путем отклонения человеческих ресурсов, административных возможностей и политического капитала. Рассмотрим некоторые встречные возможности.

Какими должны быть приоритеты правительства в бюджете на образование? Должно ли оно проводить обучение большего числа банковских аудиторов и бухгалтеров, даже если это означает меньшее количество учителей для средней школы?

На что правительство должно направить свою антикоррупционную стратегию? Должна ли его целью стать большая коррупция, на которую жалуются зарубежные инвесторы, или мелкая коррупция, которая наибольшим образом отражается на обычных людях?

Должно ли правительство направить свою энергию на "импортирование" законодательных кодексов и стандартов или на улучшение существующих внутренних правовых институтов?

Должно ли правительство следовать жесткой политике обязательного лицензирования и/или допускать параллельный импорт основных медикаментов, даже если это означает нарушение правил ВТО?

Должно ли правительство просто открыться и позволить деньгам двигаться в каком угодно направлении, или ему нужно подражать опыту Восточной Азии перед началом 90-х годов? С такой промышленной политикой, как предоставление денежных ассигнований для осуществления экспорта, распределение целевых кредитов и избирательная защита?

Как много может правительство позволить себе тратить на социальные программы с точки зрения денежных ограничений, налагаемых правилами рынка?

В каждой сфере стратегия, ориентированная на глобальную интеграцию, устраняет другие пути, которые могли бы быть более благоприятствующими развитию. Конечно, ничто из этого не было бы негативным, если бы открытость была ключом к росту. Увы, доказательства связи между наличием (отсутствием) торговых барьеров страны и уровнем роста весьма слабы. Соответствующий вывод не состоит в том, что для либерализации торговли предпочтительна ее защита, так как нет доказательств, что защита торговли систематически обеспечивает более высокие темпы роста. Но нельзя переоценивать и выгоды открытости для торговли.

Когда полезные цели проведения политики вступают между собой в конкуренцию за ограниченные административные ресурсы и политический капитал, торговая либерализация зачастую не заслуживает приоритета, который она обычно получает в стратегиях развития. Этот урок представляет действительную значимость для стран на ранних стадиях проведения реформ (таких, как в Африке). Мой вывод состоит в том, что открытость не является адекватной подменой стратегии развития. Политические деятели должны оценивать глобализацию в рамках потребностей в развитии, а не наоборот.

Экономисты, публично оспаривающие выгоды открытости торговли, рискуют попасть в немилость, поэтому позволительно сделать уточнение: я не подвергаю сомнению стандартную версию теории о прибыли от торговли, но ставлю под вопрос крайние безосновательные утверждения по поводу последствий открытости. Ведь такие утверждения подвергают опасности общественное признание политики, так как она развенчивает ожидания, которые вряд ли будут осуществлены.

В реальном мире переход к открытости является не просто вопросом пересмотра кодекса транспортировок и снятия барьеров для иностранных инвестиций. Он требует проведения институциональной реформы в значительном масштабе, что поглотит финансовые, административные и политические ресурсы. В то время как многие институциональные реформы благоприятствуют развитию, их нельзя рассматривать как ключевые цели развития - экономический рост, улучшение правления, промышленные и технологические возможности, смягчение бедности - и порой отвлекать от них внимание. Институциональные реформы, направленные на максимизацию торговли и потоков капитала, могут принести большую пользу, но они не обязательно являются самым эффективным способом благоприятствования развитию.

Стратегическое использование международной торговли и потоков капитала являются частью стратегии развития, но они не должны становиться ее подменой.