Иван Преображенский Проект Мурманской нефтепроводной системы существует уже давно. Он разрабатывался консорциумом российских нефтяных компаний, по их заверениям, для экспорта российской нефти в США. Долгое время и президент, и премьер давали понять, что частные нефтепроводные проекты в России невозможны, так как это противоречит российскому законодательству. Однако недавно председатель правительства уклончиво заявил, что государство в принципе не против строительства нефтепровода Западная Сибирь - Мурманск. О том, что подвигло на это Михаила Касьянова и каковы перспективы Мурманской нефтепроводной системы, говорят эксперты.
Валерий Нестеров, аналитик ИК "Тройка-Диалог"
Российское правительство дало некие полуобещания на предмет Мурманской трубопроводной системы. Но насколько это серьезно, говорить еще рано. Логика подобных действий простая. Вскоре может произойти значительное увеличение экспортных нефтяных потоков, что непременно потребует наращивания мощностей трубопроводов и нефтеналивных терминалов. Существует мнение: масштабы проекта приведут к тому, что "Транснефти" потребуются огромные инвестиции. Это большая компания, но ее возможности ограничены жесткими рамками тарифа и тем, что инвестиции она может привлекать только на условиях кредитных ресурсов. Поэтому сотрудничество с частным бизнесом выглядит желательным.
22 мая правительство будет обсуждать энергетическую стратегию. Последний вариант, который я видел, предусматривает увеличение экспорта нефти до 270 миллионов тонн к 2010 году. Если грубо прикинуть, это прирост на 90 миллионов тонн. Из них 38 миллионов - увеличение мощности Балтийской трубопроводной системы. Затем китайский проект, ведь он, вероятно, вскоре будет осуществлен, - на него надо будет отнести хотя бы 20 миллионов тонн. Плюс миллионов 15, которые как минимум надо разложить на "расшивку" системы "Транснефти".
Таким образом, уже можно даже и не говорить, например, о планах "ЛУКОЙЛа" по увеличению с 2 до 11 миллионов тонн экспорта из своего порта на Севере. Даже без учета роста экспорта частных компаний уже осуществляемые проекты до 2010 года примут на себя почти весь прирост добычи нефти. Остается около 20 миллионов тонн "свободной" нефти. Чего совершенно недостаточно для того, чтобы строить Мурманский нефтепровод.
Перспективы этого проекта достаточно туманны. Потому что вначале правительство должно определиться с соотношением добычи и экспорта - насколько их размеры соответствуют государственным интересам - и каким-то косвенным образом донести необходимые объемы до нефтяных компаний. Чтобы те координировали с правительством свои планы.
Неясно, что же будет с ценой на нефть. Ведь роль играет даже разница в цене на 5 долларов за баррель, то есть между 20 и 25 долларами за баррель пролегает пропасть. Простая арифметика доказывает, что цена выше 25 долларов делает проект однозначно выгодным, а цена в 20 долларов может превратить его в убыточный или сделать бизнесом с нулевой прибылью.
Кроме того, большой вопрос - достаточны ли имеющиеся запасы нефти для того, чтобы запустить проект. Сейчас идет большая борьба вокруг разработки месторождений и использования уже имеющихся ресурсов, в планах - огромный скачкообразный рост нефтедобычи. Мне лично кажется, что запасов нефти у нас не так много, как хотелось бы многим.
Соединенные Штаты если еще не установили, то находятся на пути к установлению плотного контроля над нефтяными ресурсами Ближневосточного региона. И это делает зависимость США от нефтяного рынка Ближнего Востока, в частности от ОПЕК, менее опасной и более предсказуемой, чем раньше. Поскольку сейчас страны Ближнего Востока вынуждены восторженно козырять США, политическая составляющая данного проекта оказывается неактуальной. В этих условиях американские импортеры будут покупать нефть там, где она дешевле, там, где ее много, и там, где риски страхуются самими Штатами. А наша нефть дороже, да и не самого лучшего качества.
Если не США, то Япония и Китай испытывают нехватку энергоресурсов и с удовольствием будут закупать нефть в России. Кроме того, Китай, после того как США установили контроль над Ближним Востоком, должен будет диверсифицировать поставки нефти, то есть обязательно начнет масштабные закупки у нас. И тогда может возникнуть мощный фактор спроса в Азиатско-Тихоокеанском регионе, а России придется срочно переориентировать свой экспорт энергоносителей в этот регион.
Темирбулат Каримов, аналитик ИК "Атон"
Основных проблем две. Это позиция правительства по проблеме строительства и прав собственности в Мурманской трубопроводной системе и, естественно, экономическая эффективность данного проекта.
Насколько привлекательным выглядит мурманский проект по сравнению с другими возможностями развития нашего нефтяного экспорта, скажем, со строительством трубы в Китай? Нужно понимать, что это совершенно разные проекты, хотя и совпадающие по временным рамкам. Что касается стоимости, то в принципе это один порядок цифр, то есть 2-3 миллиарда долларов на Мурманск и около 2 миллиардов на Китай. Что же касается их конкурентоспособности, то тут, наверное, надо понимать, на какие резервные базы ориентируется тот или иной проект. Чем больше будет мощностей у России на экспорт, тем лучше. Ведь сейчас ощущается существенная их нехватка, поскольку производство и, главное, экспорт нефти из России сегодня значительно выше, чем несколько лет назад. Если добыча будет расти в течение пяти лет на 8% в год, я думаю, что сил хватит на оба проекта.
Мысли о том, что мурманский проект из-за получения США доступа к иракской нефти станет невостребованным, посещают сейчас многих инициаторов его создания. Они опасаются, что по завершении строительства, а этот проект будет введен в действие приблизительно в 2005 году, глобальная картина потребления может измениться. Я думаю, что скоро на американском рынке будет место для всех. Ведь рецессия, которая там происходит, не вечна, а при улучшении экономической ситуации потребление энергоносителей тоже может повыситься. Так что в перспективе Мурманск все же может быть востребован.
Что касается позиции правительства, то здесь все не настолько однозначно. Все, что мы слышали, - это предварительные, несогласованные комментарии, которые были высказаны после заседания правительства. Официальной платформы, от которой отталкивалось бы правительство в своей дальнейшей политике, мы пока не знаем. Безусловно, заявления могут вскоре перерасти во что-то более очерченное, но на данный момент все, чем мы вынуждены довольствоваться, - это мимоходом сделанные заявления министра энергетики. Что же касается того нового, что дает нам мурманский проект, то надо учитывать: впервые правительство заявило, что оно в принципе не против передачи подобных новых масштабных проектов в частные руки. При этом контроль, конечно же, останется именно за государством.
