Сергей Дворников
Нарисовать красивую схему проще, чем запустить газопровод. Фото Екатерины Маяковской
Акватория Куйбышевского водохранилища летом напоминала парковку перед гипермаркетом: она вся заполнена судами специального назначения. Лебедки беспрерывно опускают и поднимают трубы и ячеистые предметы, напоминающие огромный пружинный матрас, – биоматы. Рабочие, укутанные с ног до головы, таскают громоздкие телеги: нужно засыпать подводную трубу и укрепить берег. Их лица обжигает воздух, буквально дрожащий от знойного марева, – вблизи водохранилища, которое местные называют Жигулевским морем, температура в тени достигает 40 градусов. Один из трудяг, остановившись на минутку и смахнув пот со лба, в разговоре с товарищем срывается на крик: «Слушай, к осени не успеем – все снесет к чертовой матери!» «Должны успеть. И так на износ работаем!» – с нескрываемым раздражением отвечает второй. Оба, активно жестикулируя, рассуждают о шкале Бофорта, сыплют какими-то цифрами (похоже, речь идет о предполагаемой штормовой активности на Волге, которая может поставить крест на их работе), затем расходятся.
Разойтись они должны были еще в конце зимы прошлого года, когда строящийся ими объект – магистральный газопровод «Сызрань–Ульяновск. III пусковой комплекс ДУ500. Подводный переход через Куйбышевское водохранилище (код 401)» – документально был сдан в эксплуатацию и поставлен на баланс ООО «Газпром трансгаз Самара».
Путь трубы
Идея строительства отдельного подводного перехода, который бы соединил Самарскую и Ульяновскую области, обеспечив дополнительным каналом газоснабжения Приволжский регион России и Украину, родилась в сентябре 2011 года в департаменте капитального ремонта ОАО «Газпром», возглавляемом Александром Филатовым. Филатов, как писала «Новая газета» (см. номер от 15.04.15), – ставленник Виталия Маркелова, зампреда правления «Газпрома» и одного из ближайших соратников Алексея Миллера. «Александр Анатольевич настойчиво продвигал этот проект, но департамент финансов всячески противился его реализации», – рассказывает один из сотрудников газового гиганта. В результате, продолжает он, главе департамента капстроя удалось найти общий язык с заместителем директора ОАО «Газпром инвест Юг» Андреем Гончаренко, известным своим влиянием на естественную монополию благодаря близкому знакомству с ее непосредственным руководством.
В начале текущего года Forbes со ссылкой на агентство Knight Frank писал, что Гончаренко купил самый дорогой дом в Великобритании – особняк Hanover Lodge стоимостью 120 млн фунтов стерлингов. Причем, как сообщала британская Daily Mail (см. номер от 17.07.14), этот особняк стал четвертой покупкой Гончаренко на лондонском рынке недвижимости за последние три года: бизнесмену также принадлежат особняк Mayfair на 50 St James Street стоимостью 70 млн фунтов, еще один особняк за 41 млн фунтов на Lyndhurst Road в районе Хэмпстед и дом на 102 Eaton Square в Белгравии за 15 млн фунтов. Таким образом, Гончаренко является сегодня обладателем недвижимости в Лондоне на 250 млн фунтов.
Так или иначе ОАО «Газпром инвест Юг» стало инвестором проекта по строительству подводного газопровода (реализация инвестиционных проектов регламентирована договором между ОАО «Газпром» и ЗАО «Газпром инвест ЮГ» № ИД-1-2006 от 04. 10. 2006), строительный контроль и функции заказчика взяла на себя эксплуатирующая организация – ООО «Газпром трансгаз Самара». Сметная стоимость объекта составила 4,3 млрд руб., из которых 3,4 млрд руб. пришлось на строительно-монтажные работы (СМР) и около 900 млн – на материально-технические ресурсы (МТР), закупаемые в соответствии с приказом главы правления у ОАО «Газпром СтройТЭК Салават», – компании, не чужой другому большому газпромовскому начальнику, члену правления монополии.
Вдохновители проекта быстро пришли к мнению, что генеральным подрядчиком будущей мегастройки должно стать ООО «Нефтегазстрой». По данным ЕГРЮЛ, единственным собственником компании является Олег Вакорин. Однако источники в «Газпроме» говорят, что влияние на компанию имеет все тот же Гончаренко. «У «Газпром инвест Юга» и «Нефтегазстроя» офисы находятся в бизнес-парке «Румянцево». Друг от друга их отделяет всего один кабинет», – иронизирует сотрудник монополии.
Для того чтобы понять масштаб этой компании, достаточно взглянуть на ее балансовые показатели (данные РСБУ): в 2012 году «Нефтегазстрой» задекларировал выручку в размере 2,2 млрд руб., в 2013-м – 4,1 млрд руб.
Определившись с генподрядчиком, инвестору предстояло найти и фактического исполнителя работ – ведь сами генподрядчики, как правило, лишь снимают свою солидную подрядную комиссию, передавая весь объем третьим лицам. Первоначально строительство объекта должно было выполнять ООО «ВолгаУралСпецСтрой» бизнесмена Александра Серова, но тот отказался, сославшись на отсутствие проектной документации и внятных перспектив финансирования проекта. Тогда были привлечены ЗАО «Подводспецстрой» и ЗАО «Подводно-технический трест» самарских предпринимателей, супругов Артема и Анны Соболевых (впоследствии «Подводспецстрой» из проекта вышел). Причем предложение выйти на стройку Соболевым делал Сергей Дмитроченко, тогдашний заместитель гендиректора газпромовской «внучки» ООО «Подводгазэнергосервис» (ПГЭС).
ПГЭС – компания, не чужая Александру Филатову. Ее гендиректор Антон Никоненко, по данным ЕГРЮЛ, владеет заводом керамических металлов в Ярославской области совместно с родной сестрой начальника департамента капремонта «Газпрома» Еленой Филатовой.
Бумажный переход
Все это хитросплетение родственных и дружеских связей не имело бы, пожалуй, никакого значения, если бы подводный переход был построен за разумные деньги и в срок. По бумагам, кстати, так и произошло.
19 декабря 2014 года начальник управления ООО «Газпром Газнадзор» Владимир Грабовец направил в ООО «Газпром трансгаз Самара» документ, длинно именуемый «разрешение № 23 на подачу газа в законченный строительством участок газоотвода «Сызрань–Ульяновск. III пусковой комплекс». Это произошло после того, как директор по производству «Трансгаза» Сергей Корнеев направил письмо-запрос о разрешении на подачу газа. Перед этим заместитель гендиректора «Трансгаза» Владимира Субботина Грабовец подписал акт приемки законченного строительством объекта (КС-14); свои подписи поставили и представители инвестора, генподрядчика, а также надзорного блока «Газпрома».
Всего, согласно акту приемки работ, было освоено 4,3 млрд руб. Однако в соответствии с графиком расчета с подрядчиками (копия есть в редакции) конечные (и, по сути, единственные) исполнители работ получили около 992 млн руб. Куда делись остальные? А главное – почему на объекте до сих пор проводятся строительно-монтажные работы?
На первый вопрос сотрудник «Газпрома» отвечает с иронией: «Знаете, когда Александр Анатольевич Филатов в кругу близких знакомых задает «риторический» вопрос – а кто же помог Виталию Анатольевичу (Маркелову) въехать в дорогой особняк, а от Антона Никоненко доносится, что он и его протеже обзавелись нефтяным месторождением в Канаде, многое становится понятно».
Ответ на второй вопрос можно услышать уже от строителей, трудящихся под знойным приволжским солнцем на берегу Куйбышевского водохранилища. По их словам, им предстоит еще положить более 6 тыс. биоматов (из положенных по проекту 7 тыс.). «Доходит до смешного. Мы клали 500 матов, приобретенных IIГЭС в Беларуси, хотя должны были класть свои, газпромовские, – их сертифицируют специальные органы», – рассказывает один из рабочих.
Помимо этого сотрудникам ПТТ, продолжает собеседник, предстоит произвести обратную засыпку (в объеме 149 тыс. куб. м), укладку камня на дноукрепление (31 тыс. куб. м) и обустроить берегоукрепление правого берега. «Работы – валом. И дело даже не в том, что не платят. Главное – к осени успеть. У нас тут шторма – будь здоров. А потом крайними мы окажемся», – сокрушается один из рабочих.
Стоит ли теперь удивляться, что за последние несколько лет «Газпром» потратил на невостребованные проекты, как писали «Ведомости» (см. номер от 29.07.15) более 2,4 трлн руб.? Как говорится, денег закопали много, зато какие выросли дворцы!
