Молодые мамы, пройдите на выход!

Фото pixabay.com

Одна из последних громких инициатив Уполномоченного по правам человека в РФ Татьяны Москальковой – засчитывать женщинам годы воспитания детей в общий трудовой стаж, а также разрешить им работать дистанционно, если того вынуждают семейные обстоятельства, а результаты труда при этом не снижаются. По словам Москальковой, в стаж могут войти годы воспитания детей вплоть до 18 лет. На практике работодатели не заинтересованы в будущих матерях, которые после родов могут часто сидеть с детьми на больничном. Начальство готово идти на любые ухищрения, вплоть до прямых нарушений трудового законодательства, чтобы избавиться от беременных сотрудниц. И надо быть очень хорошо подкованной юридически, чтобы противостоять такому давлению. Увы, эта подкованность появляется у молодых мам, которых в буквальном смысле слова, выжили с места работы, уже в процессе многомесячных походов по судебным инстанциям.

По данным судебного департамента Верховного суда России (https://pravo.ru/story/200608/), в стране рассматривается в год порядка шестисот тысяч трудовых споров, большинство из которых связано с невыплатами зарплаты. Нарушения трудовых прав беременных женщин или женщин с малолетними детьми, по словам юристов, тоже связаны с невыплатами зарплаты. И хоть наше законодательство в части защиты беременных женщин и молодых мам смело можно назвать прогрессивным, работодателям на это плевать. Они любыми способами и под разными предлогами стараются избавиться от беременных сотрудниц или молодых мам. Происходит это и в небольших фирмах, и в крупных госкомпаниях, и даже известных международных корпорациях.

Елена Литвин в московском офисе международной компании Knight Frank работает с 2006 года. Она занимает должность операционного директора, это третье лицо в компании, входит в совет директоров. Долгое время ее трудовая жизнь была безоблачной – с повышением зарплаты и регулярными премиями. Но в 2012 году Литвин забеременела, о чем и сообщила руководству. У Елены был бессрочный трудовой договор, но ей предложили подписать еще один, гражданско-правовой, на время декрета. Предлог: законодательство в плане охраны беременных очень строгое, а в компании хотят, чтобы она продолжала работать и не уходила в декрет. При этом на словах Елене пообещали, что по факту ничего не изменится, и она будет работать в рамках ее обычного бессрочного договора. «Просто тогда я очень была нужна своему шефу, – говорит Елена. – Я работала буквально до самых родов: в пятницу была на совете директоров, а через два дня, в воскресенье, родила сына. Потом я продолжала работать из дома и через две недели выполняла все свои трудовые обязанности уже на рабочем месте». Так продолжалось до 2015 года – когда в московском офисе был назначен новый управляющий партнер. Он с порога заявил, что работать будет только со своей командой. А Литвин и остальных надо убрать. Бесценному еще недавно сотруднику предложили уволиться по-хорошему, без предъявления претензий. На тот момент Литвин снова была беременна, о чем и сказала. А значит, увольнять ее по закону нельзя. «Тогда мы будем тебе трепать нервы, пока сама не уйдешь», – пообещал новый управляющий. До родов и месяц после них Елена Литвин работала дистанционно. А в январе 2016 года подчиненные в ответ на запрос обычной информации сообщили Литвин, что больше ей не подчиняются. Как потом узнала пострадавшая, в ее кабинете прошел обыск, личные вещи перетряхнули и опечатали, а по компании пустили слух, что Литвин увольняют «в связи с утратой доверия», якобы она украла деньги. Всем охранникам раздали фото «воровки», чтобы воспрепятствовать ей на входе, отключили доступ к рабочей почте, аннулировали пропуск. Литвин написала заявление, что хочет работать дома, как это было с первым ребенком. Ей в этом отказали и в одностороннем порядке изменили условия договора в худшую сторону. Тогда она написала заявление о предоставлении отпуска по уходу за ребенком и который ей был положен по закону. но никаких социальных пособий не получила. Оказалось, что ее решили уволить за прогулы, и начали оформлять незаконные акты об отсутствии на рабочем месте. И если так себя ведут с топ-менеджерами в крупной международной фирме, то что ждать от контор попроще?

Теперь, после двух лет хождения в суд (и это только начало), Литвин поняла, что никакой необходимости в дополнительном договоре, к подписанию которого ее фактически принудили обманным путем, не было. Когда женщина приносит из женской консультации больничный лист по беременности и родам, это не означает автоматически, что она не должна работать, если, допустим, она чувствует себя хорошо и готова трудиться дальше. А значит лишь, что она может не работать, и если она хочет, то ей обязаны предоставить отпуск. Елена глубоко убеждена, что надо на законодательном уровне запретить работодателям заключать гражданско-правовой договор с женщинами на время беременности и декрета, поскольку он является лишь «прикрытие» для трудового договора, при этом ущербен для женщины, поскольку работодатель, на основании этого документа, не несет социальных обязательств по отношению к работнику.

Кстати, Трудовой кодекс (ТК) РФ запрещает заключение срочных трудовых договоров в целях уклонения от предоставления прав и гарантий, предусмотренных для работников, с которыми заключается трудовой договор на неопределенный срок. Но многие ли соблюдают наш ТК?

По словам адвоката Елены Тарковой, существуют и специальные СанПиНы для беременных, которые работодатель должен соблюдать. Например, на рабочем месте должно быть естественное дневное освещение и вентиляция, но без сквозняков. Женщине в положении нельзя постоянно работать на ногах и проводить за компьютером больше трех часов в день. Кроме того, рабочее место будущей матери должно быть оборудовано креслом с изменяющейся под углом спинкой и так далее. Но многие ли работодатели соблюдают эти требования? Да о них вообще мало кто знает! Беременные женщины и сотрудницы с маленькими детьми – лишняя головная боль для работодателя, поскольку в соответствии с медицинским заключением и по их заявлению им по закону должны снизить нормы выработки, нормы обслуживания либо их надо перевести на другую работу, исключающую воздействие неблагоприятных производственных факторов, с сохранением среднего заработка по прежней работе.

Сама Литвин обратилась в Тушинский районный суд, который не увидел трудовых отношений в гражданско-правовом договоре, сейчас это решение обжалуется. Елена намерена идти до победного конца. В АО «Найт Фрэнк» на более двадцати вопросов «Независимой газеты» ответили кратко: «Трудовой договор с Литвин не расторгнут» и «Ничего более пояснить не можем». Английская же компания Knight Frank (акционер АО «Найт Фрэнк»), которой непосредственно подчинялась Литвин, неожиданно «забыла» о существовании такого работника и в суде вообще указала, что не имела с ней никаких отношений.

По словам адвоката Адвокатской палаты города Москвы Артура Рамазанова, в его практике последнее время все чаще встречаются случаи, когда работодатели, пользуясь нестабильным состоянием женщин при беременности, пытаются на выгодных только для них условиях, обманом, а иногда шантажом и угрозами, перезаключить трудовые договоры, оформить различные дополнительные соглашения или вообще уговорить их уволиться. Лучший способ прекратить давление – сразу же написать жалобы в прокуратуру и трудовую инспекцию, тогда, как правило, трепать нервы беременной или маме с маленьким ребенком перестают и закон больше не нарушают. Но это – в идеале. Надо учесть, что женщина в состоянии беременности очень уязвима и не всегда может защитить свои трудовые права, тем более, что в этом состоянии ей вообще противопоказаны всякие волнения и стрессы. Поэтому трезвая оценка неправомочности ситуации, как правило, наступает с опозданием. Поскольку наблюдается явный рост подобных случаев, по словам адвоката, государству необходимо усилить контроль по защите материнства и детства. Для этого всем государственным и правоохранительным органам и особенно органам прокуратуры необходимо тщательно проверять все обращения, связанные с нарушением трудовых прав беременных женщин со стороны их работодателей, и своевременно реагировать, вплоть до привлечения руководителей к административной и уголовной ответственности. И только пересмотр судебной системой подхода к рассмотрению дел, связанных с нарушением трудовых прав беременных женщин в сторону максимальной защиты, докажет, наконец, что их стали оберегать не на словах, а на деле.