Ручное управления нефтянкой эффекта не дает

Главы нефтяных компаний все еще надеются, что курирующий отрасль вице-премьер Дмитрий Козак прислушается к их мнению. Фото РИА Новости

Саудовская госкомпания Saudi Aramco 1 апреля с.г. впервые раскрыла финансовую отчетность. В 2018 году ее выручка составила 355,9 млрд долл., а чистая прибыль – 111,1 млрд долл. Эта компания, заметим, является самой прибыльной в мире. Несмотря на это, Саудовская Аравия, являющаяся одной из богатейших нефтедобывающих стран, компенсирует госкомпании Saudi Aramco недополученную выручку от реализации нефти и нефтепродуктов на внутреннем рынке страны. Только в прошлом году подобные компенсации составили 41 млрд долл. Более того, за последние пять лет налоговая нагрузка на компанию снизилась на 30% – с 80 до 50%.

Такие действия со стороны властей, то есть отсутствие бездумного налогового пресса и стабильность экономической политики, позволяют Saudi Aramco развиваться, приносить прибыль и выплачивать налоги в бюджет государства. При этом 41 млрд долл. компенсации – это возмещение компании недополученной выручки от реализации нефти, мазута, дизельного топлива, бензина и керосина на внутреннем рынке по установленным правительством королевства регулируемым ценам, которые ниже уровней внешнего рынка (экспортного паритета). То есть саудовцы берегут отрасль, благодаря чему у нефтяников есть средства на развитие высокомаржинальных сегментов.

В России же, тоже одной из ведущих нефтедобывающих стран, ситуация несколько, мягко говоря, иная. Налоговый маневр действует в нефтяной отрасли страны, как известно, с 2014 года. Смысл его в следующем: для нефтяников повышается налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ) и одновременно снижается экспортная пошлина. В ближайшие годы  правительство рассчитывает получить за счет налогового маневра 1,5 трлн руб. При этом рост НДПИ сопровождается ростом акцизов, хотя налоговый маневр изначально предполагал, что каждый раз с повышением налога на добычу акцизы будут снижаться, чтобы не росли внутренние цены на топливо.

Более того, снижение экспортных пошлин на нефть привело к тому, что перерабатывать сырье в России в большинстве случаев стало нерентабельно. Налоговый маневр на фоне роста международных котировок на нефть/нефтепродукты вкупе с ослаблением курса рубля приводит к повышению цен на нефть для российских НПЗ и на нефтепродукты на внутреннем рынке.

Видя, что налоговый маневр, по сути, загнал ситуацию в тупик, правительство РФ перешло к ручному управлению отраслью. Процесс начался в ноябре, когда власти договорилось с ВИНК, в том числе «Роснефтью», «Газпром-нефтью», ЛУКОЙЛом, о сдерживании оптовых цен на топливо до конца марта 2019 года. Соглашение позволило остановить резкий рост цен на АЗС, но при этом лишило ряд предприятий даже минимальной прибыли, необходимой для обеспечения работоспособности. При этом независимые АЗС принялись активно спекулировать на ситуации, получая огромные прибыли. А вот лидеры отрасли заявили о многомиллиардных убытках в нефтепереработке.

С мая 2018 года фактически было введено ручное нерыночное регулирование цен на моторные топлива, но это не исключило и не могло исключить системных проблем. В первую очередь потому, что новые механизмы ручного регулирования просто дублируют уже существующие регуляторные инструменты. Розничные цены на горюче-смазочные материалы заморожены и скорректированы только на рост НДС, мелкооптовые цены снизились на 5–16%. Вместе с этим значительно выросли сопутствующие затраты на производство и повышены на 50% акцизы на топливо, в результате чего нефтяная отрасль фактически субсидирует смежные отрасли экономики.

Да, конечно, есть еще механизм так называемого демпфера, разработанный в правительстве. Но и он не принес ожидаемых результатов. Более того, в ряде случаев нефтекомпании были вынуждены доплачивать в бюджет. О каких механизмах компенсации, объявленных Минфином, тут можно говорить?

Существование «некоторого несовершенства» в конце марта признал директор департамента налоговой и таможенной политики министерства Алексей Сазанов. Да, правительство предложило внести изменения в формулу демпфирующего механизма. Однако, по мнению экспертов, это минимальные изменения и они вряд ли повлияют на его эффективность и изменят ситуацию в нефтепереработке, которая терпит сейчас существенные убытки.

Более того, по признанию Минфина, из-за корректировок демпфера бюджет недосчитается около 190 млрд руб. доходов. Как их компенсировать, пока не знает никто. Одним из возможных источников возмещения выпадающих доходов бюджета в правительстве называют налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Таким образом, для компенсаций нефтекомпаниям убытков от ручного регулирования рынка федеральные министерства предлагают еще одно «гениальное» решение – увеличить налог на эти самые нефтекомпании. То есть нефтяники фактически должны субсидировать компенсации себе самим.

«Думаю, то, что сделано, было сделано совершенно неправильно, – говорит Рустам Танкаев, член комитета по энергетической стратегии и развитию ТЭК Торгово-промышленной платы России. – Этот демпфирующий механизм, который запутан какими-то дикими формулами, он просто не нужен. Если вы отбираете налоги в виде акциза, то зачем их возвращать? Вы уж лучше их тогда просто не отбирайте. Если мы хотели добиться экономического роста в стране, то разумно было бы просто полностью отказаться от акциза. Акциз  – это маленькие деньги для бюджета. В той ситуации, в которой мы сейчас находимся, когда бюджет профицитен, акциз, дающий всего-то 300 млрд руб. в бюджет при профиците свыше 2 трлн руб., можно было бы отменить. И это дало бы серьезный импульс к развитию экономики и способствовало бы смягчению социальной ситуации внутри России».

В то же время правительство по каким-то причинам совершенно не хочет замечать предложения самих участников рынка. Нефтекомпании, прекрасно понимающие суть проблемы, еще в прошлом году отправили в профильные министерства свои предложения. Для их реализации не потребуется лишать бюджет поступлений или изымать из Фонда национальной безопасности деньги. Всего лишь нужно навести порядок на бирже и равномерно распределить нагрузку на всех участников отрасли.

Одно из основных предложений – закрепить в лицензионных соглашениях для недропользователей обязанность перерабатывать на российских нефтеперерабатывающих заводах и поставлять на внутренний рынок светлые нефтепродукты в объеме не менее 17,5% от нефти, добываемой в России (за исключением проектов в рамках соглашений о разделе продукции и поставок в Белоруссию). То есть, по сути, если пропорционально «поделить» внутренний рынок между нефтяными кампаниями – это и будет сбалансированная нагрузка на эти компании. А так получается явная несправедливость: одни компании зарабатывают гигантскую прибыль, поставляя нефть и нефтепродукты за рубеж, другие – обеспечивают внутренний рынок.

При этом компании, имеющие НПЗ в России, могли бы покупать нефть у добывающих структур по договорной цене, выдавая тем самым корзины светлых нефтепродуктов, произведенных из сданного сырья. Кроме того, вертикально интегрированные компании могли бы помогать в продаже бензина и дизтоплива по рыночной цене производителям, у которых отсутствуют собственные трейдинговые подразделения.

Однако правительство не слышит. Такая позиция, фактически ставящая на грань краха системообразующую отрасль страны, выглядит очень даже странно. Тем более что поддержка государством системообразующих отраслей – распространенная практика в современном мире, когда речь идет о поставках продукции на внутренний рынок.

Может, пора приглядеться к опыту Саудовской Аравии?