Сергей Киселев
Разговоров о том, кто такие экологи – бескорыстные борцы за сохранение окружающей среды или циничные прагматики, ведется предостаточно. Фото Reuters
Нынешний, 2017-й год в России – год экологии. Но кто такие экологи? Бескорыстные борцы за сохранение биоразнообразия и благоприятной для человека окружающей среды? Или циничные прагматики, которыми на самом деле движет не охрана природы, а банальный рэкет или желание строить политическую карьеру? А может быть, они – секретное оружие западных держав в борьбе с Россией? Разговоров о том, кто «купил» экологов, высказавшихся или выступивших по поводу очередной проблемной ситуации, всегда было больше, чем обсуждения сути сказанного. Но и реальных случаев, когда «независимые» экологи были финансово заинтересованы в отстаивании какой-либо позиции, – предостаточно.
Какие бывают экологи
Чтобы понять, что это за зверь такой – эколог, нужно их как-то классифицировать. Экологи-одиночки встречаются нечасто, все-таки шансы выжить и добиться своего в составе группы – особенно если члены группы демонстрируют скоординированные действия – гораздо выше. Начнем с самых больших объединений экологов – крупных международных организаций. В России активно работают две такие организации – «Гринпис» (Greenpeace) и Всемирный фонд дикой природы (WWF – World Wide Fund for Nature).
Гораздо больше – меньших по размеру внутрироссийских организаций, объединений и экологических движений. Причем кто-то из них официально зарегистрирован, а кто-то – нет. Особенно часто не регистрируются объединения, которые складываются стихийно вокруг решения какой-либо конкретной, локальной задачи: для борьбы с открытием нового вредного производства или с уже действующим заводом, рудником, обогатительной фабрикой. К этой категории можно отнести, например, «Движение в защиту Химкинского леса» (юридически не зарегистрированное объединение граждан, которые выступали против строительства скоростной платной автомагистрали Москва–Санкт-Петербург через Химкинский лесопарк) и «Байкальскую экологическую волну» (региональная общественная организация, которая занималась проблемами Байкальского целлюлозно-бумажного комбината до его закрытия).
Отдельно нужно упомянуть об экологических общественных организациях, учрежденных органами государственной власти и крупными промышленными компаниями. Такие объединения в большинстве случаев имеют очень мало отношения к экологии. Ниже будет сказано почему.
Кроме того, не стоит забывать, что существуют и официальные государственные экологи – они работают в Росприроднадзоре, Министерстве природных ресурсов и ряде других ведомств. Есть специалисты по экологии, которые трудятся в коммерческих организациях и которые готовят экспертные заключения и проводят экспертизы. И, конечно, еще есть ученые-экологи, которые занимаются исследовательской и преподавательской работой.
На чьи деньги живут и работают экологи
Финансирование – больная тема применительно к любым организациям, чья работа связана с публичностью, формированием общественного мнения, принятием решений, которые влияют на развитие промышленности и экономики. Потому что кто платит – тот и заказывает музыку, как гласит народная мудрость. Переубедить сторонников этого простого житейского принципа невозможно, а иногда – и не нужно.
В финансировании, кстати, кроется и одно из главных отличий «Гринпис» от WWF. Так, донорами Всемирного фонда дикой природы могут выступать коммерческие организации и национальные правительства. В России WWF получала гранты от «Роснефти», ЛУКОЙЛа, «Новатэка» и многих других из первой сотни крупнейших компаний России. Официальная позиция «Гринпис» – работать только за счет частных пожертвований и не брать денег ни от властей, ни от бизнеса, ни от политических партий.
До 2013 года многие российские экологические объединения жили за счет иностранных грантов. Крупными грантодателями выступали организации, связанные с правительствами США, Нидерландов, Великобритании и стран Северной Европы. Однако после вступления в силу нового закона о некоммерческих организациях многим объединениям пришлось отказаться от иностранного финансирования, десятки экологических организаций попали в список иностранных агентов, а некоторые даже прекратили свое существование.
Экоорганизации, учрежденные крупными корпорациями, живут, как правило, на деньги корпораций. И еще: есть экологические движения, которые вообще обходятся без «внешнего» финансирования: когда средств самих участников хватает для обеспечения всех нужд организации.
Финансовая экология
В 2013 году уголовным делом за вымогательство более 20 млн руб. закончилась кампания экологического движения «Стоп-никель» против строительства ГОКа на медно-никелевом месторождении в Воронежской области. Именно столько экологи потребовали у представителей Уральской горно-металлургической компании за снятие блокады с месторождений и разрешение геологам продолжить разведку. Двух экоактивистов задержали сотрудники МВД сразу после передачи им денег. Суд по их делу до сих пор продолжается.
В 2015 году эколог из башкирского отделения «Общественного экологического контроля России» в Стерлитамаке был признан виновным в вымогательстве в особо крупном размере и приговорен к девяти годам лишения свободы в колонии строгого режима. Как установило следствие, он обратился к представителю Башкирской содовой компании и сообщил, что у него есть видеоматериалы, содержащие негативную информацию о заводе. В обмен на неразглашение этих сведений активист потребовал 4 млн руб. Его задержали в момент получения денег. Видео оказалось фальшивкой.
Активистов «Гринпис» не ловили на взятках, однако некоторых глав движения уличали в конфликте интересов. «Гринпис» неоднократно обвиняли в работе на конкурентов тех компаний, против которых направлены их акции. Ученые критикуют организацию за необъективность и распространение пугающих историй про ГМО. Интересный факт: международные экологические организации недолюбливают и обвиняют в участии в геополитических играх не только отечественные патриоты, но даже экс-генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен. В 2014 году он заявил, что российское правительство платит экологическим организациям, в том числе и «Гринпису», чтобы те дискредитировали добычу сланцевых углеводородов в Европе и чтобы Европа сохранила зависимость от российского газа.
Про WWF некоторые участники рынка рассказывают следующее. Сначала какие-нибудь малоизвестные экологи начинают кампанию под универсальными лозунгами типа «Защитим Байкал!» или «Сохраним Арктику!» и внезапно атакуют тот или иной проект крупной компании, будь то строительство завода, газопровода или разработка месторождения полезных ископаемых. Все это сопровождается мощной поддержкой в СМИ, десятками статей и репортажей. Кампания набирает обороты, в редакции СМИ рассылаются громкие заявления, проводятся «общественные» акции, желательно с участием детей. При этом экологи-инициаторы уклоняются от какого-либо диалога с объектом своих нападок. Спустя какое-то время приходит WWF и предлагает провести совместное исследование или проект. Стоимость такой работы может варьироваться от нескольких миллионов до десятков миллионов рублей. При этом WWF выступает в основном в качестве посредника между заказчиком исследования или проекта и привлеченными исполнителями из числа ученых – как говорят, собственной внутренней экспертизы у WWF практически нет. Согласно отчетности на сайте WWF, за 2016 год крупные российские корпорации пожертвовали фонду 116 млн руб.
Распространенное явление среди независимых экологических организаций – присваивать и громко хвастаться чужими экологическими достижениями. Или просто не существующими. А высший пилотаж – получать за них иностранные гранты. Последний пример – гордое заявление некой международной коалиции «Реки без границ», в котором, в частности, говорится, что именно она добилась отмены тендеров на проектирование ГЭС на реке Селенга в Монголии, которые представляли угрозу для Байкала (об этом говорится в заявлении экологов, опубликованном, в частности, порталом «Тайга.инфо» 26.09.17). При этом сама коалиция, судя по ее сайту, состоит чуть ли не из одного человека – «международного координатора» Евгения Симонова.
«НГ» последний год внимательно следила за судьбой проектов монгольских ГЭС (см., например, номер от 05.09.17) – решение по ним принималось в ходе переговоров России и Монголии по линии Министерства природных ресурсов и Министерства иностранных дел, а также обсуждалось президентами обеих стран. Коалиция «Реки без границ» вряд ли имела хоть малейшее отношение к этому результату. Зато теперь, возможно, Евгений Симонов будет рассылать по иностранным фондам заявку на грант на «спасение Байкала». И, наверное, в ней будет красивая сказка о том, как он защитил Байкал от монгольских ГЭС и что еще многое предстоит сделать впереди.
В 2013 году тот же Симонов получил английскую экологическую премию Whitley (об этом также сообщается в имеющемся в распоряжении редакции заявлении Симонова), размер которой – 295 тыс. фунтов, за «защиту бассейна Амура в России, Китае и Монголии» от мифических ГЭС, которые, по нашему мнению, вряд ли кто-то собирался строить. Возможно, Симонов просто красиво обманул уважаемое жюри?
Отдельно стоит упомянуть о странных экологических экспертизах, которые готовят «независимые» экологические организации. В прошлом году Международная академия наук экологии, безопасности человека и природы (МАНЭБ) и экологическая организация «Зеленый крест» подготовили две экспертизы, оправдывающие исключение Ключинской косы из заказника «Южное побережье Невской губы» и передачу ее Министерству обороны, чтобы затем коса отошла новому гражданскому глубоководному порту Бронка. Против сокращения территории заказника выступили не только местные жители и действительно независимые экологи, но и Министерство природных ресурсов, которое указало, что изъятие части охраняемой территории противоречит закону.
Что про экологов говорит Владимир Путин
Во время большой пресс-конференции президента Владимира Путина в 2016 году ему задали вопрос про экологический террор и иностранных агентов, мешающих развиваться Росатому и промышленным предприятиям. «Экологические организации иногда используются нашими конкурентами, чтобы притопить растущие сегменты российской инфраструктуры и генерации», – сказал президент. Он признался, что хорошо помнит, как другие государства «заряжали» экологов для борьбы со строительством некоторых объектов морской и портовой инфраструктуры: «Ответом может быть только что? Не отмахивание, от них отмахиваться нельзя. Ответом может быть только глубокое профессиональное изучение вопроса с точки зрения экономической целесообразности и экологической безопасности».
