Фото сайта ytimg.com
Известный киноблогер Евгений Баженов, известный в Сети как BadComedian, сообщил, что может закрыть свой канал на YouTube из-за иска в 1 млн руб. от компании Kinodanz. Компания посчитала, что в обзоре фильма «За гранью реальности» Баженов нарушил допустимый объем цитирования видеоряда исходного произведения. Сам BadComedian говорит, что в законодательстве РФ нормы цитирования не прописаны. Иск он связывает с тем, что не раз критиковал работы Kinodanz. «Абсурд в том, что на каждый фильм выделяло деньги Министерство культуры Российской Федерации. То есть, по сути, мы, налогоплательщики, сами оплачиваем попытку цензурировать критику!» – сказал Баженов в специальном видеоролике.
BadComedian успели поддержать в том числе публичные люди. Например, кинопродюсер Александр Роднянский заявил, что его «сложно заподозрить в любви к Евгению Баженову», особенно после критики фильма «Левиафан», но судебные иски против него он считает странными, видит в них давление, а также «трусость, непрофессионализм и цензуру». Ксения Собчак в своем Telegram-канале написала, что Баженова «прессуют» за критику российского кино, которое благодаря его публикациям как раз и получает популярность.
Версия давления сверху, попытки цензуры – то, что часто первым приходит на ум, когда, например, в редакцию того или иного издания заявляются с обыском или против блогера подают иск или возбуждают дело, ссылаясь на внешне нейтральную правовую норму. Поэтому и случай с BadComedian напоминает о том, что суд должен быть независимым.
В России неравнодушные, общественно- и политически активные граждане часто не верят в независимость суда. Далеко не всегда это неверие вызвано предубеждением. Когда речь идет о столкновении интересов власти и гражданина, суд крайне редко принимает решение в пользу второго. Куда чаще обвинение априори подразумевает наказание. Вся следственно-судебная машина, кажется, начинает работать на то, чтобы обосновать обвинение. Даже если дело завершается в пользу обвиняемого, сам процесс – от иска или задержания до суда – равноценен наказанию. Человек, чья вина не доказана, подвергается процессуальным издевательствам, способным подавить волю к сопротивлению.
Если суд независим от любых других структур власти, то в принципе неважно, какими мотивами руководствуется кинокомпания, подавая иск против киноблогера, стоят ли за этим интересы какого-либо министерства или государственного чиновника. Суд примет решение по закону. При этом крайне важно, чтобы в системе, в которую вписан суд, законы не соблюдались избирательно. В таком случае у киноблогера не возникает вопросов, почему он несколько лет спокойно делал свое дело, критиковал фильмы, показывал кадры – и вдруг ему нужно заплатить за это миллион рублей. Закон просто применяется из месяца в месяц и из года в год.
В России многие правовые нормы, особенно карательного свойства, – это отложенный до поры инструмент. Существующий закон может нарушаться, система игнорирует эти нарушения, пока вспомнить о данной норме не становится «кстати».
Евгений Баженов говорит о возможном закрытии своего популярного канала, потому что видит логику действия системы именно так. Он может считать, что не нарушал никаких четко прописанных норм, но не верит в то, что суд защитит его, потому что не воспринимает суд как независимую структуру. Он может бороться только в поле интерпретаций, отсюда громко озвученная версия цензуры. Работа на общественное мнение – универсальная стратегия поведения в суде. Иногда она кажется единственно правильной. Тем более что и власть неоднородна, по ее коридорам тоже ходят люди, которые смотрят YouTube-каналы.
Юрий Гуллер 
комментарии(0)