Новая Конституция как шанс для оппозиции

Фото Sefa Karacan/Anadolu Agency/Getty Images

Часть несистемной оппозиции хочет запустить кампанию против президентских поправок к Конституции. Некоторые политтехнологи считают, что это поможет консолидировать протестные силы и впоследствии превратиться в своего рода референдум о недоверии к власти.

Несмотря на то что к кампании под названием «Нет!» готовы присоединиться такие политики, как Дмитрий Гудков, она не кажется перспективной. У оппозиции большие и давние проблемы с консолидацией масс, и непонятно, почему именно поправки к Конституции должны стать той искрой, из которой возгорится пламя. На руках у противников власти нет социологических данных, которые говорили бы о растущем неприятии инициатив Владимира Путина. Основной закон не воспринимается большинством граждан как незыблемая ценность. Им достаточно напомнить, что действующая Конституция – «ельцинская». Едва ли сотни тысяч людей, даже не вчитываясь в текст базового для страны документа, пойдут его защищать.

Лидер КПРФ Геннадий Зюганов заявил журналистам, что коммунисты голосовали за поправки «скрепя сердце». КПРФ декларирует оппозиционность, но с ее идеологией сложно выступать против включения в Конституцию пункта об индексации пенсий, о запрете должностным лицам иметь иностранное гражданство, о наделении парламента дополнительными полномочиями. Точно так же несистемной оппозиции будет сложно объяснить тысячам граждан (а не своей аудитории в Facebook), почему президентские поправки – это плохо. У масс к тому же не выработалась привычка слушать этих интерпретаторов.

Алексей Навальный, в свою очередь, не призывает защищать Конституцию. По его словам, Основной закон написан плохо и позволяет «узурпировать власть». Впрочем, конкретной «дорожной карты» для оппозиции в новых конституционных условиях Навальный тоже не рисует. Ему близок тот тип политического лидера, которому сначала нужно довериться, а потом получить от него инструкции.

У многих несистемных оппозиционеров отсутствуют инстинкты «политического животного». Они уже много лет пребывают в среде, где инициатива принадлежит правящей элите, и обречены действовать реактивно. При этом у оппозиции не выработалась привычка рассматривать шаги власти как тактическую возможность, в первую очередь задаваться вопросами: «Как мы можем этим воспользоваться?», «Какие шансы это дает нам?»

Очевидно, что власть и Владимир Путин подготовили поправки в собственных интересах. Но констатация этого обстоятельства ничего не дает оппозиции, потому что при всех колебаниях рейтингов Путин популярен, а его противники – пока нет.

Парадоксальным образом, стремясь так или иначе сохранить влияние или обезопасить себя при транзите власти, Путин вынужден идти на усиление институтов. В других условиях это, пожалуй, было бы невозможно. Звучит мнение, что после транзита страна превратится в Госсоветскую Россию – настолько значимой станет роль нового органа. Госсовет, по сути, представляет собой губернаторскую палату. Это значит, что роль глав регионов в принятии решений федерального масштаба может усилиться. Есть дополнительный стимул бороться за губернаторские кресла? Да, конечно.

В новой структуре власти Госдума может отклонять кандидатуры министров, а Совет Федерации – увольнять судей и согласовывать с президентом фигуры из силового блока правительства. Это фактическое расширение полномочий институтов, пробиться в которые оппозиция пытается от кампании к кампании.

Политика похожа на спорт тем, что в ней шанс получает тот, кто выходит на замену. Он получает игровое время и доказывает, что нужен. Проблема оппозиции заключается в том, что структурно она, мягко говоря, не всегда готова выходить на замену. Именно поэтому и в конституционных поправках она не замечает шанса для себя.