О принципах гражданского самосознания

Фото Reuters

Президент РФ Владимир Путин на заседании Совета по межнациональным отношениям поднял важную тему гражданской идентичности. Говоря о ней, он подчеркнул: «Нет ничего важнее для нашей страны, для любой страны мира, и мы знаем, с какими проблемами сегодня многие страны мира сталкиваются как раз в этой ключевой сфере – и на Американском континенте, и на Европейском». Под гражданским самосознанием Путин понимает «солидарность людей, чувство сопричастности судьбе Отечества, ответственности за его настоящее и будущее». По его словам, такая идентичность не может противоречить этнической, а деление на чужих и своих – «не лучший пример для подрастающих поколений».

Ссылки на американские и европейские проблемы привычны. Каждый раз, когда, например, во Франции разгорается очередной конфликт вокруг интеграции мусульман или в парижских пригородах горят машины, представители российской власти указывают на положительной опыт сосуществования различных этносов и религий в нашей стране. Нет в России, как утверждается, и длительной истории расовой дискриминации, из которой выросли недавние гражданские столкновения в США.

Сравнивать разный опыт, пытаясь найти «правильный», – занятие сомнительное. История становления США и американского общества – это история миграционных волн, в том числе и насильственного переселения африканцев. Франция – бывшая колониальная держава. Современная Россия же образовалась на постимперском пространстве, включив в себя значительную его часть. Можно сказать, что в каждой из трех стран методы профилактики внутренних конфликтов исторически обусловлены по-разному.

Когда Владимир Путин говорит о том, что гражданское самосознание должно объединять разных людей, что деление на своих и чужих недопустимо, с ним можно только согласиться. Но здесь важно сделать одну оговорку. Линия различия между людьми проходит не только в области этноса или вероисповедания. У граждан одного государства могут быть, к примеру, разные политические взгляды. Кто-то может считать, что их обществу необходима верность традиционным ценностям. Кто-то, напротив, полагает, что приверженность «скрепам» тормозит развитие социума, нужно отказываться от предрассудков и старых ограничений.

Для человека в современном обществе – по крайней мере для активного гражданина – ценности или политические убеждения довольно часто оказываются куда важнее, чем этническая и религиозная идентичность. Опыт США в этом плане очень показателен. Католик может голосовать как за республиканцев, так и за демократов – в зависимости от того, какая часть общественно-политического месседжа для него важнее. Темнокожий американец на президентских выборах может поддержать как условного Трампа, так и условного Байдена. То же самое можно сказать про представителей любых этносов и религиозных сообществ.

Никто не станет отказывать сторонникам республиканцев или, напротив, демократов в том, что они настоящие граждане или американские патриоты. В России же, особенно в последние годы, наблюдается иная тенденция. Человека никто не маркирует в качестве чужака, если он мусульманин или бурят. Но он может получить такое клеймо, если, например, думает, что России по пути с Западом, а не с Востоком, не любит действующую власть, имеет собственные взгляды на историю страны в XX веке. Рассуждая о межнациональном мире в РФ, легко нарисовать благостную картину. Если же говорить о разных политических убеждениях, такой картины не получится.