Графика freepik.com
Затягивание украинской спецоперации, в котором заинтересована часть западных стран, создает для России принципиально новые экономические и финансовые условия. И эти новые условия ставят перед российскими властями важный вопрос: какие принципы экономической и денежно-кредитной политики из «прошлой жизни» уже не соответствуют изменившейся реальности? Новые условия существования фактически требуют переоценки бюджетной, кредитной, промышленной и вообще экономической политики.
Среди самых очевидных вопросов можно назвать такие. Нужно ли сегодня поддерживать высокий уровень налогов в РФ ради накопления подушки безопасности или ради увеличения бумажных резервов для будущих нацпроектов? Нужно ли властям сохранять негативное и настороженное отношение к частному бизнесу в условиях патриотической консолидации и снижения рисков «разграбления страны ради вывода капиталов за рубеж»? Нужно ли строить внутреннюю жизнь страны на принципе контроля каждой копейки (чтобы она не досталась оппозиции), если общественные настроения оказались сильнее, чем влияние иностранного финансирования протестной активности? Есть, разумеется, и другие похожие вопросы.
Хотят ли наши власти публично ставить эти вопросы или не хотят, это уже не так важно. Ведь сама жизнь потребовала переоценки тех принципов, которые в прошлом казались безусловно правильными. И даже если чиновники не готовы к общественному обсуждению новой экономической политики, эта самая новая политика по факту уже формируется в сегодняшних решениях правительства и Центробанка.
Так, например, многолетний принцип работы нашего Минфина – повышать налоги и сокращать госрасходы ради увеличения Фонда национального благосостояния – был фактически пересмотрен в прошлую пятницу одним решением правительства. Так называемое бюджетное правило – эта священная корова последнего десятилетия – было отменено буквально в один день. То же самое случилось и с таргетированием инфляции. Этот святой грааль для руководства российского ЦБ был забыт буквально в течение нескольких недель. В пятницу Центробанк снизил ключевую ставку на 3 процентных пункта, даже несмотря на растущую внутреннюю и глобальную инфляцию. То есть буквально за несколько дней для нашего ЦБ стало важным стимулирование экономической активности, а вовсе не пресловутое таргетирование. Названные решения правительства и ЦБ формально отменили те постулаты прошлой экономической политики, которые сегодня оказались просто абсурдными. Действительно, какой смысл держать высокую ключевую процентную ставку, если она никак не влияет на факторы роста цен, а только лишь душит экономическую активность в стране? Какой смысл переводить доходы от избыточных налогов в валютные резервы, если этот инструмент оказался ненадежным, да и просто опасным для страны?
В заявлениях правительства можно услышать сегодня и обещания ослабить тотальный контроль над бизнесом. «Нет ни у кого никакого желания усиливать административное и другое давление на бизнес», – заявил премьер Михаил Мишустин в прошлый четверг во время своего отчета в Госдуме.
О серьезном пересмотре налоговой системы чиновники пока не говорят. Но этот вопрос уже поставлен в повестку дня, поскольку обоснования последнего существенного повышения налогов выглядят сегодня просто неубедительно. Напомним, что правительство с 2019 года увеличило в стране налог на добавленную стоимость (НДС) ради сбора средства на реализацию нацпроектов. Это повышение налогов снизило тогда экономическую активность в стране и отразилось на динамике ВВП. И сегодня требуется ответить – нужно сохранять этот повышенный налог или лучше простимулировать внутреннее производство путем снижения НДС.
Геннадий Петров 
