Фото Reuters
Пророссийские власти Запорожской области не выполнили обещания за два-три дня разработать порядок проведения референдума о присоединении к РФ и форму бюллетеня. Последнее потребовало бы и точной формулировки того вопроса, который надо выносить на волеизъявление жителей. Глава запорожской Военно-гражданской администрации (ВГА) Евгений Балицкий на прошлой неделе заявил о том, что референдуму быть в первой декаде сентября.
Остальные так называемые освобожденные территории Украины и даже ДНР и ЛНР, то есть квазигосударства с какими-никакими правовыми системами и властными вертикалями, в аналогичный энтузиазм впадать не спешат. Это значит, что Москва, очевидно, еще не довела до исполнителей на местах основные пункты утвержденного сценария, ограничившись общеидеологическими установками. Таким образом, получается, что, хотя администрация президента РФ и приступила к организации политической работы на восточноукраинских территориях, все это, похоже, до сих пор представляет собой некий нулевой цикл. По сложившейся российской традиции необходима окончательная отмашка хозяина Кремля, после чего и начнутся аппаратный аврал и медийный ажиотаж.
Но пока не началось, можно попытаться понять, решится ли Россия на электоральные мероприятия фактически в прифронтовой полосе? Возможно ли это в принципе или же вся работа сведется к пропагандистскому шуму? А если электоральные действия будут признаны возможными, то тогда кому адресованы предполагаемые референдумы? Местным людям либо всем украинцам, Западу либо российскому населению? Или референдумы вообще нужны лишь для отчета перед президентом.
Декларируемое властями РФ желание выявить мнение граждан – это все-таки не более чем красивое объяснение. Во всяком случае, внутри страны нынешняя вертикаль только в 2020-м разово решилась на подобие плебисцита. И со всех сторон подстраховалась от самого гипотетического варианта с провалом поправок к Конституции. Наверное, сейчас такой страховкой можно считать синхронные решения херсонской и запорожской ВГА о высылке в Украину экстремистов, то есть тех, кто выступает против вхождения в Россию.
«Избирателей» в данных регионах тогда станет совсем мало, но их власти, очевидно, это волнует не так сильно, как необходимость достичь поставленного результата. Из этого следует, что все-таки, похоже, готовятся именно информационные акции, а не юридические процедуры. Судя по всему, так и есть, поскольку правовой значимости планируемые референдумы априори не имеют, хотя бы из-за отсутствия мало-мальски легитимной законодательной базы. Что-то подобное имеется лишь у ДНР и ЛНР вместе с признанием со стороны России. Так что для Донбасса абхазско-югоосетинская стадия фиксации фактического территориального поглощения уже, видимо, пройдена, остается крымский образец – прямое включение в состав РФ. По остальным территориям оба варианта являются рабочими, но соображения об унификации подходов скорее всего победят.
Таким образом, ни Западу, ни официальной Украине референдумы явно не адресованы, так как там с ними заранее не согласны. Украинское население в целом также воспримет будущую аннексию осторожно, а в частности – к ней будут аналогично относиться и многие новоиспеченные россияне. Получается, что основным адресатом восточноукраинских референдумов становятся граждане РФ, то есть эти голосования нужны во внутриполитических целях. Вопрос лишь в том, насколько последние глобальны? Один расклад, если Кремль просто празднует победу, доказательством которой становятся территориальные приобретения. Другой – если данный факт становится отправной точкой для объявления масштабной реконкисты с выходом на прежние советские границы.
Екатерина Трифонова 
Дарья Гармоненко 
