Фото Reuters
Губернатор Флориды Рон Десантис, отвечая на вопросы телеканала Fox News, заявил, что «дальнейшее втягивание в территориальный спор между Украиной и Россией не является одним из национальных приоритетов США». По его мнению, к таким приоритетам скорее стоит отнести защиту американской границы от нелегальных мигрантов, «преодоление кризиса боеготовности вооруженных сил», достижение энергетической безопасности и независимости. Важнейшим вызовом для США Десантис считает «растущую мощь» Китая. А отправка войск или современных вооружений Украине, утверждает он, приближает мир к прямому военному столкновению двух крупнейших ядерных держав.
Эти высказывания важны, поскольку Десантис считается одним из самых вероятных кандидатов от Республиканской партии на президентских выборах, которые пройдут в ноябре 2024 года. Он, как ожидается, станет главным соперником Дональда Трампа на праймериз республиканцев. Трамп, к слову, и сам не раз делал заявления по поводу конфликта России и Украины, суть которых сводилась к тому, что при нем такого не было (и не было бы). Экс-президент уверен, что и сейчас ему очень быстро удалось бы усадить Владимира Путина и Владимира Зеленского за стол переговоров.
И Десантис, и Трамп едва ли стали бы выступать с заявлениями, которые могут их маргинализировать в глазах американского общества или оттолкнуть от них республиканский электорат и истеблишмент. Другими словами, их аргументация и логика находит поддержку. Консенсус вокруг украинской темы среди политической элиты США существует, но лишь в некоторой степени: действия России осуждаются, считается, что ей нужно воспрепятствовать. Но по вопросу о мерах воздействия и, главное, пределе вовлеченности США в конфликт есть разногласия. Если украинская история затянется, она неизбежно станет одной из тем выборов.
В контексте предвыборной борьбы смещение акцента на внутренние проблемы, альтернативная расстановка национальных приоритетов – естественная тактика оппозиции. Республиканцы, конечно, будут обвинять демократов в том, что они затягивают украинский кризис, набирают очки на внешнеполитическом популизме, забывая о реальных угрозах. Вполне вероятно, что демократы вели бы себя точно так же, если бы им пришлось бороться с республиканским хозяином Белого дома. В конце концов Барак Обама приходил к власти в том числе на волне критики войн за границей. «Прагматизм» республиканцев и «идейность» демократов несколько переоценены, многое зависит от актуальной конъюнктуры.
Общественное мнение влияет на политиков, но и сами они его формируют. Последовательная критика республиканцами вовлеченности в конфликт Москвы и Киева может заставить многих граждан иначе посмотреть на проблему, задаться вопросом о приоритетах. Но будет ли критика последовательной и частой? В конце концов выборы – это соревнование двух политических нарративов, и нарратив демократов едва ли будет звучать тише республиканского. Один из вариантов поведения демократов – дожимать внешнеполитическую повестку, делать ее принципиальной, определять оппоненту роль в этом спектакле, заставлять его оправдываться. История с «русскими хакерами за Трампа» еще не забыта, такого рода механизмы действенны.
Альтернативная позиция по Украине может казаться прагматичной, логичной. Но ее же можно представить как игру на руку Москве. Это заставит республиканцев защищаться, в условиях жесткой конкуренции это может стать проигрышной тактикой. Поэтому нет уверенности в том, что нынешние высказывания Десантиса станут программными.
Ирина Акимушкина 
