Фото freepik.com
В последний год в России заметен отток творческих сил: страну и коллег покинули режиссеры, дирижеры, многие из которых возглавляли серьезные коллективы. Кто-то заявил о своей гражданской позиции и покинул пост, кого-то вынудили отказаться от места и уехать. Чьи-то имена убрали с афиш, спектакли других, несмотря на кассу, сняли с репертуара. Год – не такой большой срок, чтобы российская культура пришла в упадок, заряда хватит еще на несколько лет, а то и больше, даже в изоляции от мира. Однако одна важная проблема уже обозначилась: при общем вполне приличном художественном уровне артистов очевидна острая нехватка творческих лидеров.
Сегодня многие личности, которые могли бы возглавить творческий процесс и поднять коллектив на новый уровень, дать новый импульс, поворот или хотя бы поддерживать качество на должном для театра или оркестра уровне, фактически выпали из поля зрения российской культуры.
Если сосредоточиться на столичных оркестрах, окажется, что без музыкального руководителя работают сейчас три театра: Большой (Туган Сохиев отказался от должности прошлой весной), «Новая опера» (Валентин Урюпин ушел по собственному желанию перед началом сезона) и Детский музыкальный театр им. Сац. Без главного дирижера остался Госоркестр им. Светланова (Василий Петренко, связанный солидными контрактами на Западе, с началом СВО приостановил деятельность в России, а затем расторгнул контракт), Московский государственный академический симфонический оркестр (Павел Коган, руководивший коллективом не одно десятилетие, уволился и уехал из страны). Лишь одному оркестру был найден творческий лидер – Российскому национальному. Да и это результат компромисса со всех сторон. Александр Рудин, согласившийся принять этот пост, связан обязательствами и сердцем с другим коллективом (Камерный оркестр Musica viva), преподает, занимается как приглашенный дирижер региональными оркестрами и т.д.
Генеральный директор Большого театра Владимир Урин, комментируя ситуацию с выбором музыкального руководителя, на пресс-конференции по планам будущего сезона сказал: «Это очень плохо, и я говорю об этом абсолютно честно… Но я точно так же убежден, что если мы с вами начнем дискуссию и вы будете называть кандидатуры, то ничего хорошего из этого не выйдет… Мы работаем с большей частью молодых музыкантов, чьи имена появились на горизонте, даем им как спектакли текущего репертуара, так и новые постановки… Вы прекрасно понимаете, что такое главный дирижер Большого театра, какие функции, помимо того что он должен быть талантливым музыкантом, ложатся на него. Мы не торопимся, но понимаем необходимость выбора. Как только подходящая кандидатура возникнет, мы тут же вам ее представим». За этим развернутым ответом кроется суть – музыкального руководителя в Большом театре не ищут. Потому что, перебрав десяток российских дирижеров, понимаешь: лидера, достойного главного театра страны, сейчас в России нет. Остальное было бы компромиссом, а на него Урин, опытный управленец, идти не готов. Что, очевидно, правильно. Ситуация в Большом ярко демонстрирует кадровый голод в России.
Та же ситуация и в других названных выше московских коллективах. Там, где директор чувствует в себе силы формировать творческий план и быть не администратором, но интендантом, он делает это сам, приглашая, скажем, на разные программы разных дирижеров. В театрах сложнее: ежедневная рутина требует ответственного, поэтому без главного режиссера обойтись сложно. Однако и тут назначения скорее технические. А что касается идеологических решений – пока театры прикрываются художественными советами. В перспективе это вряд ли будет работать. Ведь худрук держит в руках весь процесс, начиная от чтения пьес и заканчивая присутствием на спектаклях. В такой роли сложно представить народных артистов.
Другое дело, что и менеджеров, способных предложить миру что-то на самом деле новаторское, не много. Их надо воспитывать. И возможно, некогда шокирующая идея ректора ГИТИСа объединить театроведческий и продюсерский факультеты именно сегодня имеет смысл. Или по крайней мере стоит пересмотреть учебные планы.
То же и в оркестрах. Россия унаследовала советскую парадигму, где функция главного дирижера была четко определена: он был хозяином (в лучшем смысле этого слова), властителем коллектива, но и сам принадлежал оркестру. Постепенно, с падением железного занавеса, эта функция размывалась: появились западные контракты, гастроли и т.д. Сейчас же настал период, когда, вероятно, будет окончательно пересмотрена диспозиция «коллектив – творческий лидер». Например, один из лучших в мире оркестров – Венский филармонический сам приглашает дирижера на ту или иную программу. Вчера с ним выступал Валерий Гергиев (сегодня, к сожалению, нет), завтра – Даниэль Баренбойм и т.д. А как музыканты добиваются исключительного качества – это и есть секрет, который надо нащупать. Очевидно, настало время, когда управленческая схема в творческих коллективах может и даже должна быть пересмотрена.
Елизавета Авдошина 
