Фото Reuters / Минобороны Белоруссии
Месяц назад, 24 июня, завершился пригожинский мятеж. Он вызвал бурю эмоций, суждений, аналитики, спекуляций. По большому счету объективной информации, добытой экспертами лично, не было вообще. Никто ничего не знал ни про настоящие цели мятежа, ни про круг лиц, стоящих за ним (мятежом).
Сначала ньюсмейкером стал многословный президент Белоруссии Александр Лукашенко. Однако множество слов, лишенных специфической точности в деталях, ясности в картину не внесли. Через пару недель парижская Libération, которую считают близкой к французской разведке, сообщила о встрече Владимира Путина с «Вагнером» 29 июня в Кремле. Дмитрий Песков быстрее, чем обычно, подтвердил факт встречи. Но кто там был и о чем говорили, не упоминалось.
Затем Андрей Колесников из Ъ рассказал о своем коротком, но насыщенном диалоге с президентом на тему приема мятежников в Кремле. Путин «предложил командирам «Вагнера», которых на встрече было 35 человек («Ну вот, вы в Кремле», – сказал он им), несколько вариантов трудоустройства, в том числе под руководством их непосредственного командира с позывным Седой. То есть человека, под началом которого бойцы «Вагнера» служили последние 16 месяцев.
«– Все они могли собраться в одном месте и продолжать служить, – сказал Путин корреспонденту Ъ. – И для них ничего бы не изменилось. Ими руководил бы тот же человек, который был их реальным командиром все это время.
– И что же? – поинтересовался Колесников.
– Многие кивали, когда я это говорил, – продолжил Путин. – А Пригожин, который сидел впереди и не видел этого, сказал, выслушав: «Нет, ребята не согласны с таким решением».
Скорее всего командиры «Вагнера» из тех, кто кивал и был лоялен лично Путину, перейдут со своими подчиненными в Росгвардию, а не в Министерство обороны. Что логично. Сейчас на балансе ведомства Виктора Золотова самые боеспособные военнослужащие спецназовского профиля в России: собственные подразделения, «Ахмат» и теперь – часть «Вагнера». Не зря у Золотова репутация наиболее верного штыка президента.
Выходку «Вагнера» обсуждал весь мир. Точно дозированная Кремлем информация подавалась настолько своевременно, что дошла до каждого руководителя в мире, интересующегося событиями в России. Обратило на себя внимание то, что иной информации о мятеже не утекало ни от кого, а ведь участие в конфликте принимали тысячи человек – и со стороны мятежников, и со стороны власти.
Подобная плотная защита информации внутри сообщества вовлеченных в процесс – отличительная черта нынешней системы власти. Уже более 20 лет никто не выносит сор из избы. Общество узнает лишь информацию, спускаемую сверху. Для власти это удобно, потому что так упраздняется необходимость принципиальных оценок происшедшего. События можно трактовать как угодно. В зависимости…
Через месяц после мятежа очевидно, что Пригожин уцелел благодаря влиятельным связям в высших эшелонах власти. Скорее всего именно эти связи, эти люди были и остаются недовольными министром обороны Сергеем Шойгу и начальником Генштаба Валерием Герасимовым. Судя по всему, они использовали Пригожина для беспрецедентной атаки на две ключевые фигуры руководителей Вооруженных сил России.
Сегодня, вероятно, некоторым в Москве кажется, что украинское контрнаступление выявило слабость украинской армии. А значит, замаячила победа.
А кто же станет условно «маршалом Победы», кем в 1945-м был Георгий Жуков? В общественном сознании главный герой победы и будет обладать максимальной легитимностью в борьбе за пост преемника Путина, когда бы он ни понадобился – в 2024 году или позже.
Можно утверждать, что Пригожин помимо собственных коммерческих интересов боролся за чьи-то интересы в иной временной перспективе. Если Шойгу и Герасимова отправят в отставку, пришедшие на их места и укажут нам на группу влияния, которая выиграла от мятежа Пригожина. И собирается выиграть в будущем…
Ну а что Пригожин? Судя по всему, он получил от Кремля право на Африку. Дело выгодное. Драгоценные металлы, нефть, газ, клановые конфликты, 3–4 млрд долл. дохода. Бизнес как бизнес. Не хуже и не лучше, чем у других.
Правда, Пригожин, обращаясь недавно к своим бойцам, зачем-то пообещал вернуться… «дождавшись того момента, когда мы сможем проявить себя по полной программе».
