Фото Reuters
Генсек НАТО Йенс Столтенберг считает, что сейчас для Украины «самый сложный период» в конфликте с Россией. Он выступает за то, чтобы разрешить Киеву использовать западное оружие для атак целей на территории РФ, потому что иначе украинцам «сложно обороняться». При этом, по мнению Столтенберга, это не будет означать вовлечения альянса в конфликт, ведь разрешение каждая страна – член НАТО дает индивидуально.
В США с этой идеей не согласны. Более того, американский президент Джозеф Байден не собирается ехать и на июньскую конференцию по Украине в Швейцарию. Президент Украины Владимир Зеленский назвал это «не очень сильным решением». Какую реакцию эти слова вызвали в Белом доме, неизвестно. Можно допустить, что эта реакция – раздражение. По данным западных СМИ, и американцев, и европейцев беспокоит настойчивость Киева в некоторых вопросах. Например, это касается членства в НАТО. Альянс не собирается принимать Украину в свои ряды в ближайшее время (и уж точно не в период вооруженного конфликта с Россией) и даже рисовать «дорожные карты» с конкретными сроками. Киевским властям передают сигнал: не давить.
Западные государства оказались перед клубком противоречий, с какого конца его распутывать – не очень ясно, поэтому пока наблюдаются выжидание и некоторая инерция. Это касается, конечно, властей отдельных влиятельных стран, а не руководства военного блока, у которого свои задачи и риторика.
С одной стороны, ни США, ни власти стран ЕС не хотят допустить, чтобы Россия легко побеждала, радикально меняла ситуацию «на земле» и, как следствие, диктовала свои условия на любых возможных переговорах. Это в той или иной форме декларировалось неоднократно. С другой стороны, что бы ни говорили об использовании оружия или отправке военных отдельные политики, ни одна крупная западная держава не хочет вступать в прямой конфликт с Россией. Поэтому формула Столтенберга – «это не решение альянса, а решение каждой отдельной страны» – не вполне работает. У российского ответа может быть другая логика, а связи внутри НАТО, обязанности вступаться за страну-члена никто не отменял. Западные страны не хотят успеха России, но они же вовсе не стремятся втягиваться в конфликт еще сильнее или давать Москве повод думать, что они уже втянулись.
По этой же причине (среди прочих) Украина не может получить ни от кого конкретные гарантии безопасности, не говоря уже о гарантиях вступления в НАТО, Евросоюз, другие организации. Заявления некоторых политиков могут звучать безответственно или популистски. Но тем, кто принимает решения, не свойственны наивность и излишняя доверчивость. Они понимают, что в обмен на любые гарантии Киеву могут получить не завершенный конфликт с Россией, а замороженный, отложенный. Такой конфликт можно в любой момент снова «разогреть», но уже при другой конфигурации сил, когда западные страны будут обязаны участвовать, в том числе и в боевых действиях.
Вместе с этим рационально мыслящие политики на Западе, по всей видимости, хотели бы, чтобы конфликт завершился, а стороны как-то договорились. Набрать популярность на поддержке Украины становится сложно: этот недолгий период закончился. Такая поддержка превращается – или превратилась – в статью постоянных расходов, которые не всегда можно оправдать перед избирателями (особенно если Украина от них далеко). Но и резко поменять риторику тоже сложно. Сначала это должен сделать Киев. Он, вероятно, сделает это в обмен на гарантии. Гарантии же Запад не дает из базового недоверия к интенциям Киева и твердости договоренностей. Круг замыкается снова, а Россия между тем говорит, что готова к миру, но на своих условиях.
Геннадий Петров 
Дарья Гармоненко 