Фото Агентства «Москва»
В Госдуме с декабря начинается формирование финального текста законопроекта «Об общих принципах организации местного самоуправления (МСУ) в единой системе публичной власти». Этот акт необходим потому, что о такой системе с 2020 года говорится в Конституции РФ. При этом в главе 1 «Основы конституционного строя» осталась статья 12: «В РФ признается и гарантируется МСУ. МСУ в пределах своих полномочий самостоятельно. Органы МСУ не входят в систему органов госвласти».
Эту статью можно скорректировать только через референдум по решению Конституционного собрания РФ. Первые главы Основного закона парламент юридически не имеет права править самостоятельно. Но как говорится, есть нюансы, которые, похоже, на муниципальной реформе и отрабатываются. Суть в том, что в соответствии с концепцией «живой Конституции» следует проводить законодательную фиксацию реалий на земле.
Поправки ко второму чтению законопроекта о МСУ – а их уже почти тысяча – Госдума больше не принимает. Первое чтение прошло в конце января 2022 года, но обсуждение в связи с СВО было приостановлено. Официально считается, что паузу взяли из-за большого количества замечаний из регионов. Ключевой спор – это перечень полномочий муниципалитетов, что связано с финансами. Настоящий политический вопрос – это ликвидация МСУ на уровне поселений, то есть первого уровня муниципальной власти, для ее концентрации в округах (бывших советских районах) и городах. Менее спорная тема – это способы избрания исполнительных и представительных органов МСУ.
В СМИ написали о заседании рабочей группы комитета Госдумы по законодательству, на котором чиновники из управления внутренней политики администрации президента РФ сделали интересные заявления. Мол, переходный период до 2035 года будет для того, чтобы опасающиеся посмотрели на передовиков реформы и поняли, что без МСУ на уровне поселений и проще, и лучше. При этом в 20 субъектах РФ одноуровневая схема сформирована, 51 находится на той или иной стадии перехода к ней. Регионов в России 89, то есть передел власти реализовали 80%. С учетом городов федерального значения это означает, что почти вся страна.
Также почти вся страна уже отказалась от прямых выборов гражданами любых муниципальных начальников, в среде которых сейчас наблюдается броуновское движение кадров – массовые отставки или уходы. С одной стороны, естественно, что губернаторы – фактически назначаемые через формальные выборы чиновники хотят руководить такими же. И так же, как федеральный Центр руководит ими самими. Там, где политическая конкуренция минимизирована, главам регионов теперь не нужны «громоотводы» в виде муниципалов, на которых можно сваливать ошибки.
С другой стороны, единая система публичной власти для России – это, наверное, объективная необходимость. Хотя вертикализировать можно было бы только исполнительные органы МСУ, а представительные, напротив, укреплять в качестве неких страховочных растяжек. Однако на местах как раз ослабляют советы городов и округов, уменьшая там влияние федеральных партий. А теперь и вовсе вкидываются идеи, что выбирать низовых депутатов следует из числа членов профсоюзов и прочих общественников.
Все создаваемые реформой риски власть, похоже, учитывает, но игнорирует по соображениям явно более стратегического характера. Таковыми, как представляется, как раз могут быть эксперименты по обходу основ конституционного строя. Сначала – в отношении МСУ, потом, например, для отмены запрета на идеологическое единообразие. И вообще в главе 1 есть еще полтора-два десятка постулатов из времени лихих 90-х, которые сейчас могут кому-то мешать.
Екатерина Трифонова 
