О специальной военной операции в зеркале социологии

Фото агентства городских новостей "Москва"

Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) на прошлой неделе представил результаты мониторингового опроса граждан, посвященного специальной военной операции. Это может показаться неординарным событием: действительно, социологи почти не касаются темы СВО. Однако ВЦИОМ проводит этот мониторинг уже четвертый раз – каждый год в январе-феврале.

Цифры почти не меняются. 67% «скорее поддерживают» спецоперацию, 19% «скорее не поддерживают», 14% воздержались от ответа. В феврале 2022 года поддержка была на уровне 65%, а затем два года подряд – 68%. Скептиков в феврале 2022 года набралось на 25%, и с каждым опросом эта доля снижалась.

Такой мониторинг – пожалуй, все, что сейчас можно получить от социологических служб по поводу спецоперации. Опрос фиксирует неизменную поддержку, это полностью соответствует нарративу власти и устраивает ее, с этим можно спокойно выйти в публичное поле. Разумеется, никаких подробностей об отношении граждан к СВО из такого исследования узнать нельзя, и это понятно. Любая попытка углубиться может выявить сложные для интерпретации нюансы: как общество воспринимает месседж власти, какой месседж оно само отправляет власти. Это рискованный путь, социология желает сохранить себя и не идет по нему.

Одна из главных тем сейчас – возможные переговоры между Москвой и Киевом, роль в них Дональда Трампа, его возможные (или уже актуальные) контакты с Владимиром Путиным. И, конечно, в нормальных условиях социологи реагировали бы на это событие, узнавали мнение граждан, пытались понять, чего они ждут от таких переговоров, ждут ли их вообще, хотят ли мира, как должен выглядеть этот мир. Однако это уже набросок нюансированного исследования, на которое просто никто не решится.

Не решатся на него социологи не только из соображений перестраховки. Они понимают среду, в которой работают последние годы. Респонденты в принципе с недоверием относятся к декларируемой анонимности соцопросов. Это среди прочего и чисто психологическое явление вне политического контекста: если ты ответил на вопросы другому человеку, сложно поверить в свою анонимность, она не ощущается.

К этому добавляется контекст. Разумеется, по закону человек имеет право на любое мнение по любому вопросу, в том числе по теме СВО. Закон не все мнения разрешает распространять. В частности, он запрещает дискредитировать ВС РФ. Дальше начинается область интерпретаций. Граждане интуитивно – или же по здравому размышлению – понимают, что их сомнения могут быть поняты как угодно. Сети и цепочки социальных отношений, в которые они включены, могут по-разному реагировать на импульсы, посылаемые сверху. Если человек где-то сказал, что он «скорее не поддерживает СВО», и при этом не очень верит, что его анонимность соблюдут, не знает, как его позиция скажется на его работе. Поэтому он предпочитает либо камуфлировать свою позицию, либо не общаться с социологами вовсе – и это влияет на выборку.

Однако кажется, что в такой среде с включенным механизмом самозащиты и камуфляжа и процент декларируемой поддержки должен быть выше. Снижение доли скептиков можно объяснить как влиянием новостного нарратива, так и описанным выше осознанием реальности. Но 19% сомневающихся – все равно заметный показатель, его сложно игнорировать. И так же сложно отделаться от мысли, что эти цифры очень нужны самим социологам. Можно выдать результат «90% поддержки» и не беспокоиться о том, как это воспримут наверху. Но такие показатели в сложном обществе при всех нюансах политического контекста выглядели бы неправдоподобно. А 19% скептиков верифицируют исследование и придают вес показателям поддержки, которые год за годом не меняются.