Фото сайта freepik.com
Один из парадоксов развития современных технологий – они становятся «видимыми», когда в какой-то момент (на какой-то период) вдруг выходят из строя. Актуальный пример – подводные энергокабели и кабели волоконно-оптических линий связи (ВОЛС). Сегодня ВОЛС обеспечивают более 95% международного интернет-трафика и передачи данных. Даже краткая хронология инцидентов – и только в Балтийском море – с подводными коммуникациями за последние несколько месяцев впечатляет.
Повреждение в ноябре прошлого года подводных кабелей C-Lion1 и BCS East-West Interlink в Балтийском море привело к снижению пропускной способности интернета в Литве на треть, а также к сбоям в передаче данных между Финляндией и Германией.
В январе 2025 года поврежден оптоволоконный кабель между Латвией и Швецией. Шведские власти задержали судно Vezhen, подозреваемое в повреждении кабеля.
Также в феврале «Ростелеком» подтвердил повреждение кабеля «Кингисепп–Калининград» в исключительной экономической зоне Финляндии. Разрыв кабеля произошел в результате внешнего воздействия – предположительно якорем иностранного судна. Поврежденные участки кабеля подводной линии находились на расстоянии 40 км друг от друга.
Вице-председатель Европейской комиссии по технологическому суверенитету, безопасности и демократии Хенна Виркуннен считает, что повторяющиеся повреждения подводных кабелей в Балтийском море «не могут быть случайностью, если это происходит много раз в год».
Но вообще-то подводные ВОЛС в последнее время регулярно выходят из строя не только на Балтике. Так, ущерб, нанесенный хуситами подводным сетям возле Йемена в феврале 2024 года, привел к сбоям в интернет-коммуникации между Европой и Азией.
Все эти инциденты имеют серьезные последствия для глобальной коммуникации, энергетики и безопасности.
Не случайно подводные кабели стали объектом стратегического интереса для многих стран. Например, Китай активно инвестирует в создание собственной сети подводных кабелей, чтобы снизить зависимость от инфраструктуры, контролируемой западными странами. В случае конфликтов кабели могут стать и мягкой силой, и «мягкой целью» для нанесения ударов по противнику без прямого военного столкновения.
Заметим, многие подводные кабели принадлежат и управляются частными телекоммуникационными компаниями: AT&T, Google, Microsoft и другие. И это еще больше запутывает ситуацию на фоне участившихся инцидентов.
В этом проявляется еще одна закономерность: порой легче создать какую-то технологию, чем потом избавиться от нее или, по крайней мере, эффективно управлять ее функционированием и развитием. Философы и социологи говорят даже о «субъектности технологических артефактов». И это усугубляется тем, что угроза повреждения подводных кабелей может использоваться различными организациями и/или странами как инструмент давления в международных отношениях.
Еще в 1880–1890-х годах вся континентальная Европа вынуждена была платить Великобритании за аренду кабельного времени. Британцы доминировали, контролируя подавляющее большинство подводных телеграфных кабелей по всему миру. Кабельные сообщения Тенерифе–Сенегал, Западная Африка, Сайгон–Хайфон и Обок–Перим стоили Франции почти 2,5 млн франков ежегодно.
Зависимость от подводных линий связи и энергоснабжения – серьезный риск для государств, особенно в условиях геополитической напряженности. Для минимизации угроз необходимы комплексные меры, включающие диверсификацию инфраструктуры, усиление защиты и, в идеале, международное сотрудничество. В противном случае повреждение или разрушение этих кабелей может привести к непредсказуемым экономическим, социальным и политическим последствиям.
Игорь Селезнёв 
