Фото агентства городских новостей "Москва"
Первые мартовские рейтинги партий от двух ведущих социологических организаций – ВЦИОМ и ФОМ – зафиксировали прежние тенденции. Различия между рейтингами тоже прежние. ВЦИОМ дает думской оппозиции какую-то надежду. 11,2% набирает ЛДПР, 10% – коммунисты, в нижнюю палату проходят «Новые люди» (6,6%), да и «Справедливая Россия» балансирует на грани (4%), а не оказалась на дне, с которого уже не выбраться. ФОМ не щадит нервы оппозиционеров. ЛДПР у них не опережает коммунистов – у тех и других по 9%. За «Справедливую Россию» готовы проголосовать 3%, за «Новых людей» – 2%. Ни одна из этих двух партий, по расчетам ФОМ, в Думу может не попасть.
Различия показательны. Можно интерпретировать их так, что ВЦИОМ рисует картину более-менее живого политического процесса. Между ЛДПР и КПРФ есть динамичная конкуренция, «Новые люди» закрепились в общественном сознании как структура, за которую можно голосовать, а партия Сергея Миронова, учитывая, что считать проценты все равно будут от фактически пришедших на участки, может преодолеть пятипроцентный барьер. У ФОМ картина полной политической засухи, там за «Единую Россию» готовы голосовать 44% (у ВЦИОМ – 35,3%), а прочим остается, видимо, полагаться на волю власти. Пожалуй, два рейтинга можно воспринимать как два сценария политической жизни, которые эта воля запускает.
Стоит ли в принципе ждать изменений во внутренней политике сейчас или в ближайшие месяцы? С одной стороны – да. Отношения с США, возможное перемирие или подготовка мирного процесса – все это формирует контекст и внутриполитической жизни. В кругах политических аналитиков высказывается мнение, что власть не спешит даже с назначениями губернаторов, пока не определится хотя бы в общих контурах, в каком мире мы будем жить. По той же причине, вероятно, и президент РФ не торопится с Посланием Федеральному собранию. Спецоперация – контекст, в котором страна, включая политические партии, живет уже три года.
Примечательно, что этот контекст не обостряет борьбу партий. «Справедливая Россия» попыталась сыграть «вагнеровский» мотив в 2023 году, но обожглась. СВО теоретически дает много тем для политических споров. Продолжать любой ценой или сделать мирный договор приоритетом? Мобилизация – за или против? Ситуация в Курской области, атаки беспилотников на российские города – как так получилось, кто виноват, что делать? Но эти темы не становятся частью политического процесса. Они не запрещены официально. Скорее сами партии понимают, что все мы живем в особенное время и в особых условиях, поэтому нужно искать другие сюжеты. И этих сюжетов по большому счету нет, потому что любая значимая сфера жизни – от экономики до прав человека – так или иначе вписывается или может вписаться в контекст СВО.
Это означает, что политическое будущее партий оказывается полностью в руках власти. Разрешенного выхода из этого круга не видно. А воля власти проявляется среди прочего и в том, чтобы в политическую жизнь интегрировались участники спецоперации. Это соответствовало бы программе «Время героев». И, кажется, применительно к внутренней политике ближайшего времени это можно спрогнозировать: партии не будут спорить о спецоперации, но начнут соревноваться в том, кто примет в свои ряды больше участников СВО, кто и какие роли им даст, кто и как их раскрутит.
Формирование новой элиты может восприниматься партиями как нацпроект, в котором они должны участвовать – или остаться вне системы и постепенно раствориться, исчезнуть. Идеологические различия между партиями (если они еще есть) при этом скорее всего будут размываться до неразличимости.
Иван Родин 
Дарья Гармоненко 