Наталья Бритвина
На фото ректор Московского городского педагогического университета Игорь Реморенко. Фото сайта mgpu.ru
О смысле новаций в аккредитации вузов, электронных проверках и перспективах портфолио абитуриентов с журналистом Натальей БРИТВИНОЙ беседует председатель Общественного совета при Рособрнадзоре, ректор Московского городского педагогического университета Игорь РЕМОРЕНКО.
– Игорь Михайлович, уже долгое время ведутся дискуссии о том, что нужно кардинально менять систему аккредитации вузов. Появилась информация, что аккредитацию могут сделать бессрочной. Так вузы как-то проверяют или нет?
– Действительно, примерно в 2016 году стали появляться публикации о том, что процедура аккредитации неимоверно разрослась. Мы в Общественном совете при Рособрнадзоре довольно долго собирали данные для аналитики, сопоставляли ресурсы, которые тратятся на анализ работы вузов и реальные результаты, изменения практики образования. Для меня как для ректора эта проблема была тоже очень острой.
Кстати говоря, и сам Рособрнадзор, его руководители понимали, что аккредитация в существующем виде уже устарела, ведь ее механизмы практически в неизменном виде просуществовали более 20 лет. К советскому подходу, когда каждый вуз был отраслевым и зависел от какого-то ведомства, вернуться уже невозможно, в ведомствах просто нет специалистов, досконально знающих все перспективные технологии в каждой отрасли. Тысячи людей и в вузах, и в экспертных комиссиях имели дело с оторванными от жизни документами.
Однажды на заседание совета я принес видео с аккредитации нашего вуза, где все прибывшие к нам эксперты работали в одном актовом зале. Обычно их рассаживают в разные комнаты, и общий объем документооборота не так заметен. А тут все было в одном месте. Все столы большого помещения были заполнены гигантским количеством бумаг, привезенных на нескольких автомобилях. Десятки тысяч страниц! Это были документы, начиная от учебных планов (где прописано, сколько часов по каким дисциплинам и когда изучают студенты) и заканчивая, например, личными дневниками практик тысяч студентов. Все это проверяли эксперты, но глубокого смысла в этом не было.
– А конкретно – почему?
– Потому, что существует принцип академической автономии. Если к вам приезжает профессор из другой научной школы, то оценить, правильно ли преподается с точки зрения вашей научной школы его предмет, практически невозможно. Вы можете убедиться, что какие-то документы есть, но содержательно оценить их не сможете. Вот проверяют они подготовку учителей. Какая методика преподавания математики самая эффективная? Что из курса психологии является самым главным для учителей? Как готовить педагогов? Что там студенты написали в дневниках практики? Ответы на эти вопросы разные научные школы дают по-разному.
В лучшем случае эксперты могут проверить, изучаются ли соответствующие дисциплины, но не качество подготовки. Этим и отличается высшее образование от школьного. Здесь учиться надо, основываясь на результатах исследований. Другое дело, если вы хотите оценить деятельность студента как будущего профессионала, не процесс, а результат подготовки. Но этого в прежней аккредитации не было.
Бюрократически перегруженная аккредитация не нравилась всем. Проведено было много обсуждений, как это все изменить. В итоге решили опереться на ежегодный мониторинг эффективности вузов, когда все вузы оцениваются по установленному перечню показателей. И в случае, если показатели неплохие, аккредитация продолжает действовать, бумаги не собираются, эксперты никуда не едут. Для реализации этих положений изменили закон «Об образовании в РФ» и издали приказ «Об утверждении аккредитационных показателей по образовательным программам высшего образования».
Согласно приказу, с 1 марта 2021 года аккредитация стала бессрочной для вузов, у которых она уже есть. Но дальше вуз должен ежегодно стремиться достигать требуемых аккредитационных показателей. Речь идет о таких показателях, как средний балл ЕГЭ, доля научно-педагогических работников, имеющих ученую степень, привлекаемые работодатели, насколько хорошо студенты справляются с текущей и итоговой аттестацией. Если у вуза по какому-то из показателей плохие параметры по сравнению со средними значениями, это повод провести аккредитационную проверку. Нужно отметить, что эта система только недавно заработала, поэтому показатели для вузов наверняка будут со временем меняться. Но такая система разумнее и справедливее той, что была прежде.
– Всем памятна история с Московской высшей школой социальных и экономических наук (Шанинкой), когда ее сначала лишили аккредитации, а потом восстанавливали через скандалы...
– Подобных историй было немало: не только с Шанинкой, но и с Европейским университетом и еще с рядом вузов. Эти кейсы наряду с другими стали примерами не очень эффективной прежней процедуры аккредитации. И та модель, к которой пришли сейчас, должна решать подобные проблемы.
– Какими вы видите перспективы проверки вузов?
– Проверки уже сейчас уходят преимущественно в электронный формат – этот процесс ускорился с пандемией COVID-19. И это касается не только проверок документов. В большинстве вузов сегодня работает гибридный формат обучения. Электронное обучение позволяет вузу самостоятельно и достаточно оперативно выявлять некачественное преподавание. Например, несложно увидеть преподавателей, которые не дают достаточной обратной связи со студентами. В МГПУ, например, любое занятие транслируется. А значит, все обучение имеет цифровой след. Всегда можно просмотреть какое-либо учебное занятие и поправить ошибки в работе преподавателей. Нам, кстати сказать, приходилось принимать такие решения, иногда вплоть до отстранения от работы.
– Как вы считаете, может у нас возникнуть автоматическая проверка вузов?
– А это уже происходит. У Рособрнадзора, например, есть робот, который «ходит» по сайтам университетов и проверяет, есть ли на них вся необходимая информация о работе вуза: устав, перечень сотрудников, правила приема и отчисления студентов. Если этого нет – выписывается предписание исправить нарушение.
– Сейчас активно обсуждается идея о том, чтобы «увеличить вес» портфолио, которое собирают школьники. Но вот что удивляет: если в портфолио будут отмечаться спортивные успехи или добровольчество, да еще и высоким баллом, вряд ли это будет способствовать возвращению знаниевой составляющей.
– В портфолио включаются достижения, которым доверяют вузы и образовательное сообщество: результаты олимпиад, конкурсов, научно-практических конференций, участие в спортивной, музыкальной, художественной деятельности, добровольчество, мероприятия патриотической направленности и так далее. За достижения даются дополнительные баллы, которые можно использовать при поступлении в вуз.
Многие страны постепенно вводят похожие механизмы, и мы тоже считаем, что портфолио – очень полезная вещь. Портфолио компенсирует ригидность образовательных материалов ЕГЭ: если контрольно-измерительные материалы в ЕГЭ некардинально меняются год от года, то через портфолио можно в полной мере оценить творческие способности выпускника. Промежуточный вариант – всероссийские проверочные работы (ВПР). Здесь могут быть как формальные проверочные работы а-ля ЕГЭ, направленные на оценку знаний, так и пробные работы на оценку творческих навыков по усмотрению учителя и школы. Но связать ЕГЭ, ВПР и портфолио в единую концепцию, работающий механизм оценки еще предстоит.
комментарии(0)