Борис Рубашкин Доля возобновляемой энергетики (без учета гидроэнергетики) в энергобалансе России недопустимо мала и не превышает 1%, в то время как в развитых странах Европы удельный вес возобновляемых источников энергии (ВИЭ) в десятки раз выше. Такое положение дел во многом предопределено многократно воспроизводимым мифом о неисчерпаемости природных кладовых России. Председатель подкомитета по возобновляемым источникам энергии комитета Госдумы по энергетике, транспорту и связи Валентин Иванов не питает иллюзий по поводу скорого инновационного развития российской энергетики.
– Валентин Борисович, я видел, как на Кунашире гнили дорогой голландский ветряк и геотермальная станция, которую не удавалось затащить на гору к источнику. Мне представляется, что внедрению энергетических инноваций в России препятствует наша ментальность. Реэнергетика не воспринимается всерьез ни населением, ни властью, ни бизнесом. Можно ли при соответствующей подаче и правильном законодательном обеспечении добиться того, чтобы люди увидели и оценили преимущества ВИЭ?
– Вы правы, восприятию реэнергетики в общем и ВИЭ в частности мешает наша ментальность. Бескрайние просторы России, помноженные на постоянную декларацию якобы несметных запасов газа и нефти, сыграли свою печальную роль. Всерьез надвигающихся проблем дефицита топливно-энергетических ресурсов исполнительная власть не чувствует. Что же вы хотите от населения? Оно привыкло, что голубой огонек – в каждом доме, и это воспринимается чуть ли не как символ благополучия: если газ есть у соседа, то он непременно должен быть и у меня. Такое мироощущение сегодня у большинства россиян. И оно не изменится без соответствующей пропагандистской кампании и, увы, определенных принудительных мероприятий.
– И как вы себе их представляете?
– Элементарная брошюра для владельца дома с предисловием президента РФ. Так устроена Россия. Все ждут указующего перста от самой высокой власти. Это элемент российского менталитета, он неистребим. Наша тактика построена на том, чтобы «гнать волну» о необходимости продвижения ВИЭ наверх до администрации президента, а если повезет, то и до самого Путина.
– У вас есть уверенность, что из Кремля будет-таки подан знак? Или активная позиция вашего подкомитета не более чем отчаянная инициатива одиночки-депутата и сотоварищей?
– Посыла нет, что печально. И моя деятельность до конца полномочий, а в следующем созыве Госдумы я оказаться и не надеюсь, направлена на то, чтобы люди услышали о существовании проблемы.
Как объяснить моим согражданам, что Россия упускает драгоценное время, не внедряя инновации, признанные во всем мире, если министр промышленности и энергетики РФ во всеуслышание заявляет, «что господь дал нам нефть газ, а стало быть, нет стимула развивать возобновляемую энергетику»? О каких инновациях, о каком прогрессе в России можно говорить?!
– Расскажите, как все начиналось...
– В 2005 году при непосредственном участии председателя комитета по энергетике, транспорту и связи Валерия Язева была создана рабочая группа для разработки концепции законопроекта о государственной поддержке возобновляемой энергетики. Вскоре документ, основанный на анализе мирового опыта, был подготовлен. Конечно, он был сырой и нуждался в профессиональной доработке. Мы понимали, что без поддержки государства, в том числе и бюджетной, законопроект не осилить, и обратились за помощью в правительство. Я пришел на прием к директору департамента ТЭК Минпромэнерго Анатолию Яновскому с просьбой поддержать концепцию и одновременно стать субъектом законодательной инициативы при разработке нового федерального закона. И получил отказ. Госчиновник посоветовал мне обратиться к вышестоящему начальству, вице-премьеру Александру Жукову, дабы тот внес наше предложение в план законодательной инициативы. И еще Анатолий Борисович посоветовал нам самим добиваться воплощения в жизнь концепции, не забывая, что существует также законопроект РАО «ЕЭС России», во многом дублирующий наши идеи.
– И что это за документ?
– Он был подготовлен в недрах «Гидро-ОГК» на средства РАО «ЕЭС России» в канве немецкого природоохранного и энергетического законодательства. Законопроект энергетиков вводит понятие «зеленый сертификат», субсидии до 2015 года, другие законодательные механизмы, широко применяемые в мире. Мы познакомились с разработчиками документа и приняли решение совместными усилиями продвигать и дорабатывать этот достаточно серьезный правовой акт. Но шансы на то, что он вырастет до федерального закона, необычайно малы, если не сказать – равны нулю. Дело в том, что законопроект «заехал» в Госдуму не правильным путем, не с подачи исполнительной власти, а как частная инициатива РАО «ЕЭС России», а такие документы не имеют никаких шансов трансформироваться в закон. К слову сказать, как и наша концепция.
– И как развивались события?
– Текст передан зампредседателя комитета по энергетике Юрию Липатову, но пока лежит без движения. Сегодня ничто не предвещает смены вектора энергетической политики, проводимой руководством страны. Нам выгоднее вести бесконечные дискуссии вокруг и около ВИЭ, чем получить отрицательный отзыв правительства. Во-первых, он на долгие годы перечеркнет любые попытки вернуться к рассмотрению законопроекта, а во-вторых, обозначит несостоятельность нынешнего кабинета министров. Я не готов вступать в бой с представителями исполнительной власти, поскольку не понимаю и не могу объяснить, почему в стране проводится до такой степени недальновидная энергетическая политика.
– Как вы оцениваете перспективу построения взвешенного энергетического баланса, где реэнергетика займет достойное место?
– В меня вселяет оптимизм то, что очень многие представители газовой и нефтяной отраслей пришли к пониманию того, что углеводородные ресурсы все-таки исчерпаемы и сегодня, когда в бюджете появились деньги, стоит инвестировать их в энергетику будущего. Они приходят к нам, предлагают проекты. Так, кстати, делают во всем мире – транснациональные корпорации Shell, ExxonMobil и многие другие западные компании. У нас ситуация иная. Внутри правительства нет никакого системного движения в направлении формирования топливно-энергетического баланса, включающего энергопотери и энергию возобновляемых источников. Этим очевидным для специалистов мерам обеспечения энергетической безопасности не удается преодолеть «бермудский треугольник» Христенко–Греф–Кудрин.
