Алексей Полищук
Надежность электроснабжения находится в Японии на высоком уровне.
Фото http://wikimedia.org
Не успели стихнуть фанфары в честь пуска первой линии завода по производству СПГ на Сахалине, как «Роснефть» провела в Китае успешную кампанию про привлечению крупного кредита, а агентство Bloomberg сообщило, что ОАО «Газпром» присматривается к электроэнергетике Японии и в будущем, возможно, будет приобретать активы в этой стране. Попытаемся разобраться, какие реальные перспективы имеют в Стране восходящего солнца российские энергетические компании.
В настоящее время доля российских энергоресурсов в японском импорте не очень велика, и на первый взгляд может показаться, что вторая экономика в мире не в полной мере пользуется энергетическими возможностями России. Но в последние годы российский энергетический экспорт на Японские острова существенно вырос. В списке торговых партнеров России Япония уже опередила Великобританию и Францию. В 2007 году товарооборот между странами составил 20 млрд. долл., а российский экспорт – 7,4 млрд. долл. Первичные энергоресурсы заняли первую строчку в структуре российского экспорта. В том же году в Японию было поставлено 8 млн. тонн нефти на сумму 3,7 млрд. долл. – это по сравнению с 2006 годом увеличение более чем в 5 раз как в физическом, так и в стоимостном выражении.
Сотрудничество Японии и России в энергетической сфере может быть более масштабным, и проекты по разработке углеводородов на Сахалине оцениваются как первые шаги двух стран навстречу более тесным экономическим связям. В этом духе высказывались лидеры стран на церемонии открытия первой очереди завода по производству сжиженного природного газа (СПГ) в рамках проекта «Сахалин-2», состоявшейся 18 февраля 2009 года. Понятно, что для Японии участие в проектах по разработке углеводородов на шельфе Сахалина важно с точки зрения обеспечения энергобезопасности.
Однако до сих пор присутствие иностранцев в энергетической отрасли Японии не приветствовалось. Экономика Японии вообще остается очень закрытой, а энергетика – закрытой вдвойне. Любой российской компании, имеющей планы по выходу на японский энергетический рынок, придется нелегко. Прецедентов вхождения иностранных компаний на внутренний энергетический рынок не было. В каких-то странах это возможно, но вряд ли это возможно в Японии, если посмотреть на обстановку в сфере японской электроэнергетики.
Электрические энергосети Японии объединяют десять региональных энергокомпаний. Кроме этого в стране действуют независимые производители электроэнергии, самым крупным из которых является работающая под торговой маркой J-Power компания Electric Power Development Co. Установленная мощность японских электростанций, объединенных в энергосистему, составляет почти 279 ГВт. По выработке электроэнергии лидируют территориальные компании Tokyo Electric Power (TEPCO) – 26%, Kansai Electric Power – 13%, Chubu Electric Power – 12%, Kyushu Electric Power – 8%, Tohoku Electric Power – 7% и независимая J-Power – 5%. Также многие промышленные потребители страны имеют собственные генерирующие мощности. Перетока электроэнергии между Японией и соседними странами нет. Энергосистема Японии обеспечивает только внутренние потребности страны и сильно зависит от импорта топливно-энергетических ресурсов.
В 2006 году установленная мощность электростанций, работающих на угле, составляла 62 535 МВт, на нефти – 61 476 МВт, природном газе – 53 257 МВт, атомных станций – 49 580 МВт, гидроэлектростанций – 47 292 МВт. Установленная мощность электростанций в энергосистеме к настоящему времени диверсифицирована по видам топлива в достаточной мере: пять основных источников первичной энергии (нефть, газ, уголь, атомная энергия, гидроэнергия) представлены в генерирующих мощностях почти равными долями.
По состоянию и структуре электрогенерирующих мощностей можно судить о том, какие этапы формирования прошла японская электроэнергетика под воздействием национальной энергетической политики. Результатом мировых энергетических кризисов 1970-х годов стала перестройка тепловой электроэнергетики в Японии с целью ее диверсификации. Доля нефти в производстве электроэнергии со времен «нефтяных шоков» последовательно убывала – с 73,2% в 1973 году до 9,3% в 2006-м. При этом мощности тепловых электростанций, работающих на нефти, не выводились из эксплуатации, но и не модернизировались, оставаясь надежным резервом на случай непредвиденных сбоев в других сегментах электроэнергетики: японские энергокомпании периодически вынуждены прибегать к дополнительному сжиганию нефти при возникновении каких-либо проблем на атомных станциях.
В ходе проведения политики диверсификации энергоресурсов нефть заменялась на газ и уголь. В настоящее время на электростанции идет около 75% угля. Сжигание газа на электростанциях за 30 лет существования индустрии СПГ также достигло значительных показателей. В 2006 году доля газа в балансе электроэнергетики составила 23,3%, угля – 27,4%.
Фактическое производство электроэнергии относительно мощностей отражается коэффициентом использования установленной мощности (КИУМ), значения которого различаются для каждого вида генерации. Для тепловых электростанций, использующих нефть, КИУМ последовательно снижался и к 2001 году достиг минимума – 20,0%, для угольной энергетики КИУМ с 2000 по 2005 год возрос с 44,2 до 56,5%, а для газовой – снизился с 69,5 до 49,6%. В целом для Японии характерны невысокие значения КИУМ, что свидетельствует об излишке производственных мощностей.
Что дадут российские инвестиции?
Поэтому вопрос, нужны ли Японии российские инвестиции для сооружения новых дорогостоящих мощностей при такой невысокой загрузке действующих станций, остается открытым. Острой необходимости в инвестиционных ресурсах на строительство новых генерирующих мощностей Япония не испытывает сейчас и не будет испытывать в среднесрочной перспективе. Посмотрим, может ли российская компания привнести в энергетику Японии новейшие технологии и опыт?
Достигнутый уровень развития технологий в традиционной электроэнергетике ставит Японию на одно из ведущих мест в мире. Потери при передаче электричества в Японии считаются одними из самых низких среди промышленно развитых стран. По данным Японской федерации производителей электроэнергии (Federation of Electric Power Companies of Japan, FEPC), коэффициент потерь в электросетях в 2000-х годах установился на уровне 5,1–5,2%. Надежность электроснабжения находится в Японии на высоком уровне. С 2000 года в среднем для каждого абонента электроснабжение прерывается не больше, чем на 10 минут в год. К настоящему времени Япония стала признанным лидером в области разработки и использования энергосберегающих технологий. На производство валового внутреннего продукта (ВВП), эквивалентного 1000 долл. США (в ценах 2000 года), Япония расходует первичных энергоресурсов в 16,6 раза меньше, чем Россия.
Далее если касаться газовой сферы, то Россия сама является реципиентом технологии производства СПГ, технологии не «завтрашнего», а «вчерашнего» (этой технологии уже 30 лет), в крайнем случае – «сегодняшнего» дня.
Конечно, электроэнергетика Японии не является «беспроблемной». Фактически энергосистема страны разделена на две: в северо-восточной части главного острова Хонсю (энергетические зоны Токио и Тохоку) и на острове Хоккайдо рабочая частота составляет 50 Гц, в юго-западной части Хонсю (энергетические зоны Хокурику, Тюбу, Кансай, Тюгоку), а также на островах Кюсю, Сикоку и Окинава – 60 Гц. Связь между двумя системами поддерживают лишь три станции преобразования частот, расположенные прямо в центре страны. Такое разделение энергосистемы препятствует перетоку электроэнергии между региональными сетями, особенно между двумя крупнейшими промышленными районами Кансай и Токио. Так, если Токийский регион с севера может получать 5 ГВт, то с юга – менее 1 ГВт.
Монополия в либеральном лагере
Стартовавшие в Японии в 1990-е годы реформы по дерегуляции и либерализации отрасли ознаменовали начало движения к энергетике, построенной на принципах конкурентного рынка. Однако воспринимаемая как «гайацу» – давление из-за рубежа, перестройка энергетики не была осуществлена полностью. Некоторые японские исследователи вообще считают, что первая волна реформ завершилась провалом. По их мнению, Япония так и не стала располагать ни одной крупной компанией, которая была бы сильным игроком на международных рынках первичных энергоресурсов, а энергетические потребности второй экономики в мире не обеспечены.
Однако сегодня необходимость привлечь в энергетику ресурсы частного сектора, снизив тем самым уровень государственной поддержки отрасли, заставляет власти говорить даже о «неполной либерализации» как об успехе. Таким образом, правительство Японии дает предпринимателям сигнал о том, что либерализация и дерегуляция энергетики будет продолжена.
Либерализация в японской электроэнергетике, так же как в других сегментах топливно-энергетического комплекса, осуществляется поэтапно. В первую очередь реформа коснулась производителей электроэнергии. В 1995 году была введена система торгов на электроэнергию, вырабатываемую независимыми компаниями, не входящими в десятку региональных энергокомпаний. В 2000 году формирующийся рынок получил закрепленные в законодательстве правила доступа к электросетям региональных энергокомпаний. В настоящее время в конкурентном сегменте рынка предложение электроэнергии обеспечивают 22 производителя.
В 2000 году началась либерализация рынка электричества со стороны спроса: потребители с мощностями свыше 2 МВт получили право выбирать поставщика электроэнергии. Далее реформа распространилась на потребителей с мощностями свыше 500 кВт – с апреля 2004 года, и на потребителей с мощностями свыше 50 кВт – с апреля 2005 года.
В настоящее время японские власти оценивают возможные последствия распространения либерализации на сектор домохозяйств. В частности, правительство намерено оценить, смогут ли жители выбирать наиболее эффективных поставщиков, также важную роль играет оценка транзакционных издержек, сопутствующих выбору потребителей. От ответа на вопрос, принесет ли распространение реформ на сектор домохозяйств общественную выгоду или обернется для общества потерями, зависит дальнейшая ориентация реформы.
Власти Японии при каждом удобном случае утверждают, что проводящаяся в отрасли реформа по дерегуляции и либерализации даст отрасли новые ресурсы роста. И действительно, как мы видим, либерализация вроде бы приоткрывает внутренний энергетический рынок Японии для иностранных компаний. Однако нелишне помнить, что правительство Японии исторически проводит достаточно жесткую энергетическую политику, которую многие называют «конвоем». Ни одна из компаний топливно-энергетического сектора не осмелилась бы на переговоры без четкого одобрения властей. Поэтому вхождение иностранной компании на закрытый энергетический рынок Японии означает, что на это была получена санкция самого высокого уровня.
Изложенное выше заставляет искать в распространенной агентством Bloomberg информации о японских планах «Газпрома» подоплеку, неизвестную пока ни общественности, ни специалистам. Заявления «Газпрома» о возможности приобретения активов в Японии могут означать следующее. Либо рост конкуренции за энергоресурсы в Восточной Азии заставляет японцев задуматься о серьезных уступках распорядителям российского энергетического экспорта и японская сторона уже дала какой-то намек в этом плане. Либо заявление «Газпрома» явилось следствием подвижек во взглядах на развитие двусторонних отношений в высшем руководстве двух стран, что ознаменовывает начало политического сближения. Конечно, можно полагать, что в «Газпроме» было принято решение о необходимости более активно действовать на Востоке, так как в Старом Свете компания достигла максимума возможного и многоголосие Европы в дальнейшем будет осложнять диалог по вопросам энергетики.
