Виктор Потапов
Самый радикальный способ борьбы с потеплением – полный отказ от углеводородного транспорта.
Фото Олега Никифорова
В настоящее время граждане России и всей Земли живут в период наблюдаемых региональных и глобальных изменений климата. Уже сегодня можно с достаточной степенью вероятности констатировать, что антропогенное воздействие деятельности человека на окружающую среду (биоту) превышает возможности окружающей среды по нейтрализации этого воздействия. Рассматривая проблему глобального изменения климата как одно из направлений оценки антропогенного воздействия на окружающую среду, оценки роста содержания парниковых газов в атмосфере земли, учащающиеся природные катаклизмы, задыхающиеся от смога города и регионы, которые все чаще мы наблюдаем в последнее время, можно оценивать как серьезное предупреждение или сигнал мировому сообществу о недопустимости роста антропогенного воздействия на окружающую среду.
После подписания правительством России Киотского протокола все проекты совместного осуществления в России в плане Рамочной Конвенции ООН об изменении климата (РКИК) были остановлены и была начата компания по реализации проектов только в рамках статьи 6 Протокола. На сегодня нет ни одного официально зарегистрированного в России проекта совместного осуществления в рамках Киотского протокола. И это очевидно, потому что в рамках Киотского протокола по этим проектам необходимо передавать часть прав России на выбросы периода 2008–2012 годов, установленного для государства в целом.
Сегодня в условиях кризиса можно гарантированно утверждать, что Россия не превысит объемы своих прав на выбросы в рамках Протокола. Различные функционеры уже предлагают ограничить права на выбросы в России в периоде после 2012 года существующим уровнем фактических выбросов, то есть снизить объем прав на выбросы парниковых газов России на 25–35% относительно уровня 1990 года.
Но в России до настоящего времени вообще нет закона, регулирующего и устанавливающего объем прав на выбросы парниковых газов для субъектов хозяйственной деятельности. В отсутствие этого закона деятельность Сбербанка, в том числе и приказ МЭР России об одобрении 15 ПСО в рамках статьи 6 Протокола, по сути, всего лишь имитация деятельности. Сокращать или ограничивать выбросы парниковых газов в рамках Протокола в период 2008–2012 годов нет необходимости. Необходимо иметь достаточное количество прав на их выбросы.
В последние годы энергетическими корпорациями ряда зарубежных стран реализуется определенная стратегия по ограничению потребления наиболее экологически чистых ТЭР в России в целях обеспечения этими ресурсами экономики своих стран и снижения цен на их импорт.
Основными элементами этой стратегии является квотирование поставок ТЭР из России, диверсификация источников энергоносителей в странах ЕС, налоги на потребление энергоресурсов, дотирование альтернативных источников энергии, демпинг и ограничение поставок энергоемкой продукции из России.
Одним из аргументов, объясняющих эту стратегию, являются проводимые в этих странах мероприятия по сокращению выбросов парниковых газов в рамках Протокола.
Идеальная цель данной стратегии – достичь ситуации, когда Россия экспортирует ТЭР по внутренним ценам, а разница между ценой импорта и ценой потребления остается в экономике стран – импортеров ТЭР. Фактически в странах – импортерах углеводородов в виде налогов на выбросы вводится плата за сжигание углеводородов. Подобные действия наносят экономический ущерб странам-экспортерам в виде замещения цены на углеводороды на мировых рынках – ценой прав на выбросы.
Данному положению вещей способствует сложившаяся в России разница внутренних и внешних цен на ТЭР, отсутствие в России стратегии по регулированию выбросов парниковых газов в рамках Конвенции, направленной на устойчивое развитие ее экономики, и ратификация Россией Киотского протокола, без введения национальной системы регулирования выбросов и поглощения парниковых газов на своей территории, как это сделали страны ЕС.
В отсутствие научного и экономического обоснования возможности достижения целей ограничения антропогенного воздействия на климат планеты, декларированных в положениях Конвенции, механизмы положений Протокола представляют собой не что иное, как ограничение возможности использования ТЭР России на территории России и демпинг цены на углеводороды на мировых рынках. Одновременно механизмы Протокола позволяют другим странам наращивать возможности использования углеводородного топлива за счет приобретения прав на выбросы в развивающихся странах, что не отвечает экономическим интересам России в процессе наблюдаемого роста промышленного производства.
Ограничения на использование углеводородного топлива в виде установления лимитов на выбросы парниковых газов, заложенные в положениях Протокола, не учитывают особенности климатических поясов территории России, противоречат национальным интересам России и в итоге способствуют ограничению конкурентоспособности российской продукции, в том числе и экспортируемых ТЭР на мировых рынках.
При существующей стоимости прав на выбросы около 10 евро за тонну в эквиваленте СО2 один рубль, полученный за продажу прав на выбросы в рамках Протокола, ограничивает объем реализации продукции сырьевых компаний России на сумму от 4 до 35 рублей.
Не вдаваясь в глубину геополитических мотивов различных стран, можно с достаточной степенью уверенности полагать, что есть еще одна причина активного лоббирования Киотского протокола, это пункт преамбулы РКИК: «Напоминая, что в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций и принципами международного права, государства имеют суверенное право разрабатывать свои собственные ресурсы, согласно своей политике, в области окружающей среды и развития и несут ответственность за обеспечение того, чтобы деятельность в рамках их юрисдикции или контроля не наносила ущерба окружающей среде других государств или районов за пределами действия национальной юрисдикции» (Принцип 2, Декларация ООН Рио-де-Жанейро, 1992 год).
Принимая во внимание, что в большинстве промышленно развитых и развивающихся стран, и особенно европейских, ратующих за продление Киотского протокола, выбросы парниковых газов на порядок превышают возможности поглощения их природными ресурсами этих стран, приходишь к осознанию возможных причин появления Киотского протокола как международного договора – в целях нейтрализации ответственности, предусмотренной Уставом ООН и нормами международного права, нашедшими свое отражение в декларации Рио-де-Жанейро 1992 года и в преамбуле РКИК.
То есть страны, у которых уровни антропогенных выбросов парниковых газов превышают возможности их природных ресурсов по их нейтрализации и поглощению, являются виновниками роста содержания парниковых газов в атмосфере. Это означает, что они в отличие от России наносят ущерб другим странам и должны нести за это ответственность независимо от причин и проблем изменения климата.
Отсюда напрашивается вывод: Киотский протокол нужен политикам ряда государств и функционерам многочисленных транснациональных корпораций, чтобы охранять собственные экономические интересы и легализовать существующие антропогенные выбросы парниковых газов, в несколько раз превышающие возможности территории их юрисдикции по поглощению этих выбросов, международным договором, тем самым узаконить бесплатное использование природных ресурсов других стран.
И стран, где объемы выбросов превышают объемы поглощения, большинство. В числе немногочисленных исключений Россия, Бразилия, Австралия, Канада. А органы Протокола – это не что иное, как международный бюрократический орган по установлению прав на выбросы парниковых газов на основе регламента, устанавливаемого Протоколом, без учета реального воздействия на окружающую среду, на принципах голосования большинства. При этом навязывается учет не показателей балансов выбросов и поглощения парниковых газов стран, а объемы выбросов на единицу ВВП или объем выбросов на душу населения, что противоречит целям и задачам Конвенции. Данные действия по «совершенствованию» обязательств по Конвенции противоречат Уставу Организации Объединенных Наций и принципам международного права, нашедших свое отражение в Декларации ООН, принятой на Конференция Организации Объединенных Наций по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро в 1992 году.
И в этом плане нельзя просто отмахнуться от проблемы Киотского протокола. Разработкой механизмов, инструментов, принципов, правил, условий и процедур реализации Киотского протокола, а также подготовкой докладов МГЭИК мировое сообщество активно занималось в течение последнего десятилетия, и было бы беспечностью игнорировать этот процесс, впитавший в себя опыт и знания мирового сообщества, а также негатив политических интриг в недобросовестной конкуренции. С этой точки зрения Киотский протокол и последующие решения Сторон Конвенции и Протокола ценны как рекомендательные документы для принятия политики и мер на национальном уровне, но ни в коем случае как международный договор, нейтрализующий цели и задачи Конвенции. То есть исходя из конкретных особенностей стран, их климатических, экономических и социальных условий возможно применение на национальном уровне ряда или части механизмов, разработанных в ходе переговорного процесса по Киотскому протоколу, в качестве элементов внутренней политики и мер по стабилизации или сокращению темпов роста выбросов парниковых газов (Статья 4.1-2 Конвенции).
Национальной экономике России, ее субъектам хозяйственной деятельности и гражданам нужна не Климатическая доктрина, опоздавшая более чем на 16 лет, а национальный механизм регулирования ресурсоэнергопотребления и природопользования.
